— Хорош киснуть! — кричит Кейси с кухни, где Сакс занимается готовкой.
Она ест все подряд. Не знаю, как Кейси умудряется не набирать вес, если при каждой беременности входит в этот режим «нон-стоп» поедания еды. А беременна она, как мне иногда кажется, постоянно. Я даже не припомню, когда в последний раз мы устраивали девичник, выпивали или просто куда-то ходили за последние шесть лет. Да и раньше тоже.
— Я не кисну.
Подруга поворачивается ко мне и показывает язык.
— Тебе нужно сходить куда-то. Ночь, только для тебя.
— С кем? С беременной лучшей подругой? С той, что постоянно беременна? — Я вопросительно приподнимаю брови.
— Ну, у тебя же есть друзья с работы и люди, с которыми ты познакомилась, когда занялась благотворительностью. Выбери кого-нибудь и повеселись.
Смотрю, как Сакс улыбается словам своей жены. Она может быть очень убедительной, когда хочет — я называю это «родственное давление».
— Завтра суббота. Давай, запланируй что-нибудь на вечер. Мы присмотрим за детьми.
— Держи себя в руках, женщина, — говорит Сакс, бросая листья салата в чашу. Он старается быть серьезным, но насколько это возможно, когда ты готовишь салат?
— Молчи, мужчина. Мы с ребенком голодные, — говорит она, подмигивая ему и потирая живот. Сакс кивает и делает, как сказала Кейси.
— Люди... что вы несете?
Моя подруга давится смехом и поднимает руку вверх, таким способом говоря мне подождать, пока она отсмеется.
— Ты можешь не быть такой серьезной? — спрашивает она.
— Не уверена, готова ли я. Не знаю, смогу ли оставить детей.
Я все еще ощущаю себя виноватой. Знаю, что Лиам-младший не пострадал, но он мой ребенок. И даже если никакого ущерба произошедшее ему не нанесло... все это ранило меня.
— У них буду я и мистер Телохранитель. Думаешь, их некому будет защитить? С ними вообще ничего не может произойти. Мы все мирно будем спать тут, когда ты явишься ранним утром.
Я качаю головой. Не знаю, могу ли сделать это. Кейси смотрит на меня с решимостью, и я знаю, что она победит. Она всегда побеждает.
Она влетает без стука. Я наблюдаю за тем, как переваливаясь — а именно так она сейчас и передвигается — Кейси подходит и останавливается прямо напротив меня. Я сижу на диване в пижаме и ем попкорн. Дети уже спят. Подняв взгляд, я смотрю в ее серьезное лицо, потому что она загораживает мне обзор.
— Вставай, — говорит она, руками показывая мне подниматься.
Я остаюсь на месте, но, оглянувшись, вижу Сакса, который со скучающим выражением лица стоит рядом и держит чехол с одеждой и какую-то сумку.
— А где твои дети? — спрашиваю я Кейси.
— Они у моей матери. Говорю тебе, пойди, развейся. Трахни какого-нибудь незнакомца и возвращайся к утру. Натанцуйся так, чтобы ноги отваливались.
— Может, ты лучше пойдешь домой, займешься сексом со своим мужиком и отстанешь от меня?
— Я — за! — с энтузиазмом откликается Сакс.
Мы обе поворачиваемся и смотрим на его широкую улыбку.
— Сакс, серьезно? Мы же только что занимались сексом.
Она упирает руки в боки, и, увидев ее позу, я начинаю смеяться. Кейси переводит взгляд на меня, потом щелкает пальцами и протягивает руку мужу. Сакс выходит вперед с сумкой и чехлом, и я вижу, что там короткое платье. Она снимает чехол, открывая насыщенный красный — цвет ярко-красных роз. Красота.
— Это тебе. Надевай.
— Нет.
— Да.
— Нет.
— Да. Или я сейчас сяду и всю ночь напролет буду тебе рассказывать в каких позах и где мы с Саксом занимались любовью. И я имею в виду все детали.
— Блядь.
— Ага. Именно. Ему нравится кое-что «особенное», а ты знаешь, как я люблю делиться деталями.
— Женщина, тебе обязательно всё всем рассказывать? — Сакс краснеет и качает головой.
А я не могу не улыбаться. Мне хочется таких же счастливых отношений, как у них.
Музыка такая громкая, что вибрация звуков отдается внутри. Трудно что-то рассмотреть, повсюду вспышки света, но практически нет никакого освещения. Мои сослуживцы приходят сюда каждый субботний вечер — они моложе меня, без детей и могут позволить себе просто жить. Иногда я завидую им, хотя и не сожалею о том, что у меня есть дети. Просто мне хочется жить свободно, будто я молода и полна ожиданий.
Почти сразу замечаю знакомые лица — у них своя кабинка практически рядом с баром. Они машут мне, подзывая ближе, но я ощущаю себя старой, слишком, черт возьми, старой. Меня преследует чувство, словно я должна одернуть платье, поскольку оно слишком короткое. Да и каблуки слишком высокие. Это не я. Я не одеваюсь так.
— Не могу поверить, что ты пришла, — говорит Миа.
Она молода, ей только исполнился двадцать один год. Я снова одергиваю платье, стараясь подтянуть его вниз, но Миа мягко шлепает меня по рукам и тянется, чтобы обнять. Я обнимаю ее в ответ, а потом вижу, что мое платье гораздо скромнее того, что надето на ней: топ, если его можно так назвать, не оставляет пространства для воображения, юбка с завышенной талией, а каблуки такие, что она кажется выше меня.
— У тебя есть, что выпить? — спрашивает она, опираясь на барную стойку.