Переедем теперь к родственникам Николая, к тому сборищу, что почтительно именовалось «домом Романовых». Великие князья – не все, конечно – сделали для дискредитации русской монархии гораздо больше, чем все прокламации кучки большевиков и все копошения либералов…
Началось это еще при Александре II, когда великий князь Николай Николаевич-старший, главнокомандующий в турецкой войне 1877–1878 годов, по сути, стал паханом стайки поставщиков. Цены на все, абсолютно все, поставлявшееся в действующую армию, были вздуты до невероятных пределов, в карманах поставщиков и интендантов оседали громадные суммы – и изрядный куш достался Николаю Николаевичу. Начатые было судебные дела пришлось потихонечку замять – поскольку все, попавшие под следствие не будь дураки, старательно припутывали великого князя, а согласно установлениям Российской империи члены дома Романовых стояли над законом и не подлежали судебному преследованию, что бы ни совершили…
Михаил Николаевич, наместник на Кавказе, спекулировал там «прихватизированными» земельными участками – естественно, с великокняжеским размахом, не мелочась.
Когда на месте убийства Александра II стали возводить храм Воскресения, пожертвования шли со всей России, складываясь в громадные суммы. Председателем строительного комитета, всецело распоряжавшегося денежным фондом, стал великий князь Владимир Николаевич – и уж они с супругой Марией Павловной себя не забыли. Храм строился долгие годы, и все это время великокняжеская чета запускала лапу в народные пожертвования. Глядя на них, стали поворовывать и те, кто пониже. Один чиновничек – из множества – даже попал под суд. Однако у него хватило ума сохранить многочисленные записочки великой княгини с требованием денег, денег, денег. Дело опять-таки пришлось замять…
Александр Михайлович, автор цитированных выше мемуаров, нагрел руки на знаменитой авантюре с «концессией Безобразова» в Маньчжурии, будучи адмиралом, прикарманил огромные суммы, которые должны были идти на постройку военных кораблей, в годы первой мировой войны, пользуясь «сухим законом», нажил состояние на торговле спиртным (обо всем этом Сандро в своих обширных воспоминаниях, конечно же, умолчал).
«Высочайший шеф» русского военного флота Алексей Александрович, дядя царя, присвоил миллионы рублей из казенных сумм флота и средств Красного Креста. Современник писал: «В карманах честного Алексея уместилось несколько броненосцев и пара миллионов Красного Креста, причем он весьма остроумно преподнес балерине, которая была его любовницей, чудесный красный крест из рубинов, и она надела его в тот самый день, когда стало известно о недочете в два миллиона».
Все эти безобразия приобрели такой размах и сопровождались такими пересудами, что Николай вынужден был наказать дядюшку по всей строгости – убрал его из высочайших шефов флота, чем дело и кончилось.
Николай Константинович, двадцатичетырехлетний полковник, еще при Александре II ухитрился стать «гнусно прославленным» из-за того, что воровал не из казны, а… дома!
В Зимнем дворце у императрицы Марии Александровны после вечерних семейных собраний стали пропадать драгоценности. Из Мраморного дворца, резиденции князя Константина Николаевича, исчезли очень ценные изумрудные серьги, подарок Константина супруге. И, наконец, в том же дворце из семейной иконы кто-то выковырял крупные бриллианты…
Скандал в узком кругу приключился страшный. Дело даже не в том, что по законам Российской империи кража из церкви либо воровство драгоценностей с киота считались особо тяжким преступлением (а в простом народе еще и святотатством). Икона висела в будуаре великой княгини, куда имели доступ считанные люди…
Довольно быстро выяснилось, что все эти кражи совершил молодой великий князь, дабы достойным образом содержать американскую кафешантанную певичку и танцовщицу Фани Лир.
Воришку сослали в Ташкент, где он почти сорок лет поносил во всеуслышание и царствующих императоров, и свою мать, и всех прочих членов династии – за что ему так и не выписали амнистии ни Александр III, ни Николай II…
Однако самые страшные результаты для России имела деятельность великого князя Сергея Михайловича, генерал-инспектора артиллерии. Это уже было банальное казнокрадство…
Великий князь, к которому по наследству от Николая перешла постельная балерина Матильда Кшесинская, в деньгах нуждался отчаянно. Деньги охотно давали добрые французы, и немало. Вот только их приходилось отрабатывать…
В военном ведомстве Сергей Михайлович был царем и богом вплоть до Февраля, не подчиняясь никому и ничему. Все, что касалось артиллерии, он решал единолично. И случилось так, что русская артиллерия фактически попала в монопольную зависимость от французской фирмы Шнейдера, агентами влияния которой стали в России великий князь и его балетная дива. Отказавшись от гораздо лучших во многих отношениях крупповских орудий, русскую армию стали насыщать шнейдеровскими пушками. Конкурсные испытания проводились только для видимости – как впоследствии ваучерные аукционы. Недостатки шнейдеровских пушек замаскировали манипуляциями в протоколах. И кончилось все тем, что к началу первой мировой русская армия осталось без тяжелой артиллерии. (Подробно эта грязная история описана в книге А. Широкорада, к коей любознательного читателя и отсылаю. Данные в библиографии.)
Сергея Михайловича расстреляли большевики. Матильда, к моему великому сожалению, успела унести ноги. Теперь вам понятно, почему ярый монархист Никольский всерьез мечтал увидеть кое-кого из великих князей на виселице?
Совершенно правильно написала перед смертью в Канаде сестра Николая, великая княгиня Ольга Александровна Романова-Куликовская: «Все эти критические годы Романовы, которые могли бы быть прочнейшей поддержкой трона, не были достойны звания или традиций семьи. Слишком много нас, Романовых, погрязло в мире эгоизма, где мало здравого смысла, не исключая бесконечного удовлетворения личных желаний и амбиций».
Ей, безусловно, виднее – с проблемой была знакома изнутри.
Одним словом, не семейка, а разбойный притон. Приличных людей среди этой великокняжеской шоблы можно пересчитать по пальцам одной руки – один был неплохим поэтом, другой серьезным историком, третий, великий князь Михаил, отказался отправлять подчиненный ему полк на усмирение бунтующих крестьян. Остальные же… разница лишь в том, что Алексей Александрович, скажем, воровал миллионы для баб, а Сергей Александрович разводил педерастию со своими адъютантами без особого материального вознаграждения. На этом фоне сущим ангелом выглядит Николай Николаевич – младший: казенных денег не воровал (поскольку никакой казной не заведовал), сидел себе незаметно, занимаясь спиритизмом и столоверчением, духов вызывал по ночам… Чьих – истории осталось не известно.