Через несколько дней Тимошенко и Жуков приехали в Кунцево. Убежденные в неминуемом нападении Гитлера, они попытались убедить Сталина объявить всеобщую мобилизацию. Перед поездкой маршал учил своего начштаба, как следует вести себя со Сталиным:
– Он не любит долгих разглагольствований. Выступать не больше десяти минут.
Тимошенко и Жуков прибыли во время ужина. За столом, кроме Сталина, сидели Молотов, Жданов, Ворошилов, Мехлис и Кулик. Жуков заговорил о том, что следует укрепить оборонительные сооружения на западной границе.
– Вы так сильно хотите воевать с немцами? – грубо прервал генерала Вячеслав Молотов.
– Подожди минуту, – перебил Сталин премьера и прочитал Жукову лекцию о немцах: – Они боятся нас. По секрету скажу вам: у нашего посла недавно состоялся серьезный разговор с самим Гитлером. Гитлер сказал ему: «Пожалуйста, ни о чем не беспокойтесь. Концентрация наших сил в Польше – временное явление. Наши войска скоро уйдут оттуда».
Поняв, что попытка закончилась неудачей, Тимошенко и Жуков сели за стол и вместе с остальными ели украинский борщ, гречневую кашу с тушеным мясом, консервированные и свежие фрукты на десерт. Все это они запивали коньяком и грузинским вином «хванчкара».
Новый глупый совет Григория Кулика вызвал очередной всплеск репрессий, вырвавший из рядов политбюро новую жертву. Узнав, что немцы утолщают броню своих танков, маршал потребовал остановить производство обычных орудий и вернуться к 107-миллиметровым гаубицам времен Первой мировой войны. Борис Ванников, нарком вооружений, выступил против этого абсурдного предложения. Еврей Ванников был очень способным организатором. Он учился в Бакинском политехническом институте вместе с Берией, но это ему не помогло. Ванникову не удалось попасть на прием к Сталину, а Кулик убедил в своей правоте Андрея Жданова. 1 марта Сталин вызвал наркома.
– Какие у вас возражения? – недовольно осведомился он. – Товарищ Кулик сказал, что вы не согласны с его предложением.
Борис Ванников объяснил свои аргументы: маловероятно, чтобы, как утверждал маршал Кулик, немцы смогли в такие короткие сроки укрепить броню на своих танках. 76-миллиметровые орудия, которые выпускала сейчас военная промышленность Советского Союза, лучше всего соответствуют требованиям современной войны.
В этот момент в кабинет вошел Жданов.
– Послушайте, Ванников не хочет выпускать стасемимиллиметровые орудия, – сказал Сталин Жданову. – Но эти пушки очень хороши. Я знаю их по Гражданской войне.
– Ванников всегда против чего-нибудь возражает, – сухо заметил Андрей Жданов. – Это его стиль работы.
– Вы наш главный артиллерийский эксперт, вам и разбираться в этом вопросе, – завершил аудиенцию вождь.
Сталин поручил Жданову решить спор Ванникова и Кулика, напоследок еще раз подчеркнув, что «107-миллиметровые орудия – хорошие пушки». Сталинский фаворит созвал совещание. На нем Ванников вновь выступил против предложения Кулика. Жданов уже стал на сторону маршала. Он обвинил наркома вооружений в саботаже.
– Мертвые мешают двигаться живым вперед, – угрожающе произнес он.
Но Борис Ванников и не думал сдаваться.
– Вы поддерживаете разоружение нашей артиллерии накануне неминуемой войны! – крикнул он в ответ.
Андрей Жданов смерил его испепеляющим взглядом и сказал, что собирается пожаловаться на него Сталину. Иосиф Виссарионович согласился с мнением Кулика. От этого глупого решения пришлось срочно отказываться, когда началась война. Борис Ванников был арестован. Только в сталинском царстве абсурда всего за несколько недель до начала войны можно было арестовать главного специалиста страны по вооружениям. Но куликовский лозунг: «тюрьма или медаль» – вновь одержал победу над здравым смыслом.
Новая волна репрессий быстро расходилась кругами от центра, захватывая все новых и новых жертв. Скоро она достигла семейства Кагановичей. Пострадал, правда, не Железный Лазарь, а его брат. Вождь решил проверить в этом почти библейском сюжете пожертвования любимым родственником твердость Лазаря.
Ванникова жестоко пытали. Следователей особенно интересовала его недавняя работа на посту заместителя Михаила Кагановича, наркома авиационной промышленности. Сталина не удовлетворяло положение дел в этой отрасли. Самолеты, явно собранные наспех и несовершенные технически, разбивались настолько часто, что необходимо было разобраться в причинах и устранить их. В течение одного года в результате аварий погибли четыре Героя Советского Союза. Срочно требовался козел отпущения. Иосиф Виссарионович лично разговаривал не только с авиационными начальниками и генералами, но и с простыми инженерами, работающими на авиазаводах.