Но в настоящий момент Волков даже не подозревал о существовании каких-то "коровиных", поэтому сделал вид, что не заметил, как рука наркома тенью метнулась к ящику стола. Забавно, но Кречко заметил, что Волков заметил. Он нервно дернул уголком рта и обнажил прореху в верхней челюсти. Этот зуб он потерял еще на Гражданской войне: пойманный за шкирки скаут петлюровцев брыкался, точно бешеная лошадь. Иван Михайлович виновато развел руками:
- Вы поймите, Андрей Константинович, ну не имел я права вам верить! И сейчас не имею... бродит неизвестный субъект по территории укрепрайона, приборчик у него непонятный с собою... фокусы какие-то демонстрирует над собою.
- Наше ведомство служит партии и народу страны и не имеет права на ошибки, касаемо всяческих шпионов! - скрипучим голосом наставительно произнес Берия.
- Ага! - кивнул Волков, - поэтому четверть страны и пребывает ныне в ГУЛАГе. Как с этим быть?
- Мы не святые! - сквозь зубы почти без акцента процедил нарком, - но стараемся быть объективными. Чистка рядов проводится и внутри самой системы...
- Да кто вы такой, чтобы нас упрекать! - не вытерпел Кречко.
- Вот те раз! - огорчился Волков, - я, по-моему, объяснил вам на доступном уровне! Что же мне теперь, новую легенду сочинять?
- Ваши слова проверить... у нас нет никакой возможности, - твердо сказал Берия, - поэтому извините, но мы вам пока не верим.
- Кассандре тоже не верили! - буркнул Волков, - а в результате Троянская война началась...
- Еще одна красивая легенда! - перебил более образованный Берия.
- Что вам, дату смерти... Блюхера сказать, что ли?
Берия задумался. Точной даты расстрела Блюхера он не знал и сам - мельком просмотрел приведенные в исполнение приговоры и сделал необходимые пометки. А если... нет! Но все же...
- Вы лучше скажите дату моей смерти! - решился наконец он.
- А что толку? - ухмыльнулся Андрей Константинович, - пятнадцать лет ждать будете, чтобы проверить мои слова?
Глубоко внутри Лаврентия Павловича распрямил спину червячок сомнения. Авось, этот малый прав, и он не последует в топку революции вслед за Ягодой и Ежовым. Хотя бы в ближайшее время. Тут же в разговор влез Кречко.
- А что, Блюхера уже...
- Девятого ноября! - кивнул Волков, - отлично помню, потому как эта дата - день рождения моего старшего сына.
- А война будет? - продолжал расспросы Иван Михайлович.
- Ну, хватит! - хмыкнул Андрей Константинович, - у вас допуск есть соответствующий, чтобы такие вопросы мне задавать? Вижу, ваши спецы так и не научились курсор "трэк-пойнтом" гонять. Иначе бы вы у меня подобных вещей не спрашивали...
- Любопытно! - протянул Берия с едва уловимым акцентом, - что вы еще поняли?
Понял я и еще одну вещь: вы не знаете, что у меня спросить, чтобы мне поверить, а я сейчас не знаю, что сказать, чтобы вы мне поверили.
- В принципе, верно, - признал Берия, - а когда вы будете знать? Не скажу, что время нас поджимает, но все же...
- Время вас как раз и поджимает, - загадочно произнес Волков, - я бы мог приступить к процессу убеждения прямо сейчас, но меня смущает присутствие товарища старшего майора...
- При чем здесь я? - взвился Кречко, но Берия уже все понял и сказал:
- К сожалению, прямо сейчас не получится. У меня через двадцать минут совещание. А вот завтра вечером - пожалуйста. Но не забудьте приготовить самые веские аргументы для моего убеждения.
Лаврентий Павлович нажал на скрытую в панели стола кнопку, и тотчас в кабинет вошли сотрудники НКВД. Не раздумывая, нарком приказал старшему:
- Приготовить гражданина задержанного к транспортировке. Выдать ему теплую одежду: тулуп, шапку и варежки. Вас, гражданин Волков, переводят на другой объект. Постарайтесь не конфликтовать с тамошней охраной.
- Собака напала первой! - буркнул Андрей Константинович загадочную фразу, - Лаврентий Павлович, распорядитесь, пожалуйста, чтобы мне выдали мою прежнюю одежду. Все-таки, она моя... собственная.
- Иван Михайлович, проконтролируйте! - приказал Берия.
Кречко встал и кивнул головой.
- Слушаюсь, товарищ нарком!
Берия сделал рукой отпускающий жест и углубился в бумаги.
- Это пусть останется у вас? - указал Кречко на ноутбук.
- Да. Можете идти.
Старший майор госбезопасности кивнул и вышел вслед за нарядом. По дороге он приказал старшему, чтобы ровно через час арестованный был в его автомобиле вместе с двумя сопровождающими, одетый точно так, как был доставлен на Лубянку три недели назад. И пусть только комендант попробует заявить, что вещи Волкова куда-то затерялись - дело на контроле лично у товарища Берия. "Старшой" понятливо кивнул и с преисполненным решимости лицом свернул направо - в боковой проход. Кречко прошел дальше и заглянул к старшему следователю Данилко, с которым когда-то познакомился на Гражданской войне.
- Здорово, Ваня! - обрадовался тот визиту приятеля, - может, коньячку?
- Я с утра ничего, кроме шампанского в рот не беру! - пошутил старший майор, - Денис, это по твоему отделу проходил мой подопечный? Некто Волков.
- А, бузотер? Да, ты прав. Ну и подсунули вы мне подарочек, товарищ старший майор!
- Что он натворил?
- А ничего! Только поломал ребра двум моим следователям: Повшебному да Гниломедову. Гниломедову пришлось и селезенку вырезать - лопнула от ударов твоего "подопечного". Где ты откопал этого зверя, Ваня? И уж не обессудь: отыгрались мои ребята на нем по полной программе - в карцер волокли за ноги.
Кречко налил себе из хозяйского графина стакан воды и залпом его выпил.
- А я для кого в сопроводиловке написал "обращаться корректно"? А, майор? Наше с тобой счастье, что у наркома сегодня настроение хорошее...
- Так ведь я вроде внимательно читал...
- Вроде! - буркнул Кречко, остывая, - это еще хорошо, что на этом типе болячки заживают, как на собаке. Иначе, мое чувство, завтра ломали ребра бы уже тебе! А послезавтра - мне! Особый это типчик... ладно, я его забираю!
- Куда? - удивился Данилко.
- На муда! Лаврентий Павлович велел сменить ему режим содержания. Бывай, майор! И впредь внимательно читай сопроводиловки.
Оставшись в одиночестве, Берия некоторое время писал, а затем вызвал секретаря и приказал не беспокоить его в течение часа. Секретарь отнесся к просьбе наркома с пониманием, так как тот приходил на работу с рассветом и уходил затемно. Хочет товарищ нарком соснуть часок - пожалуйста. Нарокм тоже человек. Но товарищ Берия и не думал спать. Вместо этого он пододвинул к себе ноутбук, неуверенным движением открыл его и, вглядываясь в черную поверхность экрана, задумался. Кречко докладывал, что эта штуковина может работать как от сети, так и от внутренних аккумуляторов. Но у каждого аккумулятора есть определенный предел - это недоучившийся студент политехнического института знал точно.
- Эх, была не была! - прошептал он и добавил еще что-то по-абхазски.
Напряжение в сети наркомата было двести двадцать вольт - это он знал точно. Включив вилку в розетку, расположенную на боковой стороне стола (подошла, однако), Лаврентий Павлович несколько раз ткнул пальцем в кнопку "Power". Ничего не произошло. Берия достал из нагрудного кармана кителя носовой платок и вытер промокнул вспотевший лоб. Затем еще раз надавил на злополучную кнопку. Неожиданно ноутбук ожил и по экрану резво побежала полоска индикатора загрузки операционной системы. Еще через тридцать секунд мелодия из динамиков оповестила, что компьютер готов к работе. Нарком вгляделся в изображение фрегата и обратил внимание на то, чего Кречко не заметил вовсе. На заднем плане виднелись "теплушки" грузового состава, поданного под разгрузку. Или, под загрузку.