Когда он достиг величественного здания Оперного театра, небо на востоке стало сереть. Альбрехт глянул на часы - половина восьмого. Еще пятнадцать минут размеренной ходьбы, и вот уже показались серые стены императорских казарм - исходной точки его утреннего променада. Караульные на входе отдали честь будущему офицеру Вермахта, оберфенрих поднял руку в ответном приветствии. Из казарм в направлении столовой мимо них прошагала седьмая рота, дежурный фельдфебель рявкнул "Habacht! Rechts schaut!", Альбрехт оглянулся. Рядом стоял дежурный офицер - обер-лейтенант Бергер.
- Полковник уже прибыл, - сообщил он под уверенную поступь уходящей роты, - построение сразу же после завтрака.
- А что за спешка? - поинтересовался Зееман.
- Полковник все объяснит, - обер-лейтенант после рукопожатия поспешил натянуть перчатку ибо было зябко, - от себя добавлю, что хлопоты скорее приятные.
Поскольку время позволяло, Альбрехт прошел в помещение казарм, проверил закрепленное за его взводом помещение и доложил командиру роты о прибытии. Гауптман Шиллер одобрительно посмотрел на часы и предложил кандидату в офицеры подумать над целью полкового сбора. Оберфенрих старательно собирался с мыслями, но в конце-концов признался:
- Не имею ни малейшего понятия, херр Гауптман. Единственное, что приходит в голову - это посещение нашего абшнита одним из руководителей Рейха.
- Браво, херр оберфенрих! - довольно улыбнулся Шиллер, - такая проницательность делает вам честь.
- Неужели... мое предположение верно?
- Отчасти. А теперь - молчок! Все остальное узнаете в течение дня. Остальных офицеров роты прошу в это не посвящать.
- Ich werde, Herr Hauptmann! - пролаял Альбрехт.
В ту же минуту помещение ротной канцелярии начало наполняться офицерами и фельдфебелями. Не ожидая, пока каждый из них доложит о своем прибытии, Гауптман Шиллер громко объявил:
- Господа! Сегодня давайте обойдемся без церемоний! Все-таки, выходной день. После завтрака переодеть солдат в парадную форму и ровно в восемь тридцать построение в общеполковое каре на плацу. Побатальонно. Личному составу объявить, что после обеда им разрешат сходить в город. Все ясно?
Дружный "Jawohl" было ему ответом. Даже пришедший чуть позже всех гауптфельдфебель Риккен кивнул наполовину седой головой и лишь спросил:
- В город отпускать как обычно - треть?
- Уставы, гауптфельдфебель, еще никто не отменял, - подчеркнуто вежливо проговорил Шиллер.
Риккен развел руками и еще раз кивнул. Подойдя к Зееману, он спросил:
- Поможете мне, херр оберфенрих?
- Конечно, помогу, - сказал Альбрехт, - а в чем именно?
- Нужно будет проверить всех солдат роты, отпускаемых в город.
- Можете на меня рассчитывать! - пообещал он гауптфельдфебелю.
Отвлечемся немного от нашего повествования и поясним читателю, что же за зверь такой - гауптфельдфебель. Проводя параллель с Красной и Советской Армией можно с уверенностью констатировать: гауптфельдфебель Вермахта есть старшина Вооруженных сил. Почти. Если учитывать, что по штату в пехотной роте Вермахта не было ни замполита (комиссара), ни чистого заместителя, то львиную долю их работы выполнял гауптфельдфебель, которого величали "матерью роты", а солдаты за глаза называли "Шпайсс", то есть - "Длинный нос". Итак, наш "Буратино" был полным заместителем командира роты по хозяйственной части, контролировал работу всех тыловых служб и обеспечивал порядок в тылу. "Гауптфельдфебель делал все, чтобы даже в условиях войны снабжение роты было поставлено на должном уровне. "Шпайсс" просматривал бумаги, в том числе отчеты, поступающие приказы, списки на повышение, списки прибывших и убывших, инвентарные перечни, доклады и тому подобные мелочи. Через руки гауптфельдфебеля проходила вся информация, касающаяся личного состава роты, он составлял похоронные извещения, отвечал на запросы властей и прочее. "Шпайсс" проверял и раздавал солдатам почту, в его обязанности входило следить за четким распределением отпусков. Он следил за тем, чтобы в роту вовремя поступало все необходимое. Гауптфельдфебель организовывал баню для солдат, отправлявшихся домой, а если тем приходилось ждать поезда, то обеспечивал им проживание. В крайнем случае, гауптфельдфебель мог заменить вышедшего из строя командира взвода".
Короче говоря, один гауптфельдфебель заменял красноармейского старшину, политрука и заместителя командира роты. И дело здесь не в том, что Вермахт был более высокоорганизованной боевой единицей по сравнению с РККА. Это и коню понятно. Дело в том, что немцы за пять лет на осколках Рейхсвера создали современную армию, а инертная Русь (как выяснилось впоследствии) за двадцать лет ни к чему подобному не смогла и приблизиться. Лишь когда упершаяся в задницу рогатина не позволила пятиться дальше, наш олимпийский Мишка начал отрабатывать давно забытые приемы ближнего боя. Еще немного отвлечемся и вкратце расскажем о немецкой системе подготовки кадровых офицеров. Это необходимо для предупреждения возникновения различных вопросов.
"Желающий стать офицером после проверки его благонадежности по линии гестапо, сдачи экзаменов по физической подготовке по линии "Юнгфольк" и "Гитлерюгенд" сдавал вступительные экзамены в училище.
Затем кандидат посылался в боевой полк (во время войны обязательно в полк, ведущий боевые действия) на год солдатом (во время войны срок сокращался).
После окончания срока при условии положительного отзыва командования полка кандидат получал звание "фаненюнкер" равное званию "ефрейтор" и после непродолжительных теоретических занятий (от 2 до 6 месяцев) вновь посылался в другой боевой полк на ефрейторскую должность на срок от 4 до 6 месяцев. В это период ему должны были предоставить возможность часть времени выполнять обязанности командира отделения. Не отвечающие требованиям командования фаненюнкеры в училище не возвращались, а оставались служить в части ефрейторами.
По возвращении в училище фаненюнкер получал звание "фаненюнкерунтерофицир", проходил 2-6 месячный курс теоретического обучения и отправлялся в третий боевой полк командиром отделения. Часть времени он должен был исполнять обязанности заместителя командира взвода и старшины роты.
При условии положительного отзыва командования по возвращении в училище он получал звание "фенрих" и после непродолжительного теоретического курса посылался в четвертую боевую часть командиром взвода (на офицерскую должность) и после установленного срока службы командиром взвода в училище сдавал выпускные экзамены.
После этого он в звании "оберфенриха" отправлялся в полк для постоянной службы. Присвоение звания "лейтенант" зависело от командования полка и дивизии. В основном, время от поступления в училище до присвоения офицерского звания составляло более трех лет (даже и во время войны, а для обеспечения достаточного пополнения войск офицерами увеличивался набор в училища). Для присвоения каждого очередного офицерского звания требовалось пройти 4-6 месячное обучение в соответствующем училище или академии по той должности, на которую планировалось направить офицера, пройти стажировку по новой должности.
Таким образом, происходило постоянное фильтрование качественных кандидатов от случайных и неспособных руководить солдатами. К моменту получения офицерского звания кандидат имел боевой опыт, теоретические знания; умел пользоваться всеми видами оружия, умел командовать солдатами, знал особенности управления различными подразделениями, имел авторитет. Стажировки в различных частях у разных командиров и их решающее заключение о пригодности кандидата гарантировали, что офицерское звание не получат недостойные (по блату, за папины заслуги, за происхождение и т.п.). Более того, в мирное время на каждую следующую ступень подготовки могло быть принято не более 75% от числа лиц, прошедших предыдущую ступень.
Значительная часть офицеров в военное время комплектовалась из числа отличившихся, способных унтер-офицеров. При необходимости им давалась возможность получить военное образование, и перед присвоением офицерского звания они также проходили курс теоретического обучения".