И вот тут уже забастовку устроили абсолютно все заключённые лагеря. В итоге мятежные настроения с трудового лагеря частично перекинулись на Норт Аурум, почти сто сотрудников крупнейшего предприятия отказались выходить на работу (именно таких объезжали наши пострадавшие легионеры, проводя разъяснительную беседу). Жители требуют человеческого отношения к заключённым, так как все в негражданских городах ранее прошли через лагеря, а многие именно через тот самый, где идёт забастовка.
Со слов Гая Гракха, наш легат потребовал у главы второго легиона пойти на уступки, так как сейчас именно от его действий зависит спокойствие и в Норт Ауруме, но получил отказ. Теперь я понимаю, о чём рассказывал центурион преторианцев. Из-за упорства одного командира мы все имеем огромные проблемы. Дукс, конечно, в силах отстранить жестокого легата от работы, или преторианцы способны решить этот непростой вопрос, только всё может стать ещё хуже.
Легионеры в трудовых лагерях, как говорил Аякс: «Самые жестокие и преданные волчьи дети во всей Республике, я вам котёнком покажусь рядом с ними». Однако им приходится таковыми быть. Это руками своих легионеров легаты совершают преступления и казни, поэтому, в случае ареста своего командования, они боятся сами попасть под раздачу. И именно по этой причине многие будут защищать своего легата.
— Бля, Кассий, ты разницу между обычным и тяжёлым скутумом вообще знаешь?! Тяжёлый — он чисто по весу тяжелее! Бегом в расположение за тем скутумом, который весит больше! — прокричал я на своего бойца, когда он прибежал к слону не с тем щитом. Я даже понимаю, почему он ошибся. Ещё ни разу мы не брали тяжёлые скутумы на выезд. Но здесь как бы у преступника барабанник, а он прошивает лёгкую броню.
Вообще казни в трудовых лагерях строжайшим образом запрещены. А вот телесные наказания разрешены. Случай, когда заключённый умер, например, через день после плетей, не считается казнью. Только здесь ситуация иная, ведь смерть сразу нескольких людей наступила прямо в момент наказания. Теоретически легат и исполнители совершили преступление.
— Господин первый центурион, может, ёбнем этого отморозка? — шепнул я на ухо Гаю Гракху, намекая на перегнувшего палку командира трудового лагеря.
— Восстановим порядок, а потом обязательно ёбнем, — усмехнулся командир. Кажется, это первый раз, когда я слышу от него браное ругательство. Впрочем, я тоже до Норт Аурума старался выражаться куда более красивыми словами…
Не люблю ночь в Норт Ауруме. Постоянно опасаешься, что из-за тёмного угла на тебя кто-то кинется. А сегодня ночь длится почти 22 часа в сутки. Не совсем ночь, там ещё есть сумерки и полу-сумерки, но, так или иначе, Солнце возвышается невысоко над горизонтом всего лишь 2 часа в день. Через неделю оно вообще скроется на полтора месяца. Да и морозы усилятся, хотя сейчас мне кажется, что сильнее уже некуда.
— Не много ли нас на одного преступника? — услышал я перешёптывание Дионисия с контуберналиями.
— Вооружённого преступника, — заметил Авкт. — Да и местные жители могут поддержать его, а не нас.
— Понятно. Надеюсь, Марк с Риксом смогут всем вставить.
— Смогут, — уверенно произнёс африканец. Мне льстит вера моих людей в меня.
С тяжёлым скутумом перемещаться не так беззаботно, как с нашим обычным. Во-первых, закрывает он меньшую площадь тела. Во-вторых, весит раза в три больше.
— Приказом легиона, всем разойтись по своим комнатам и не выходить из них до окончания операции! — изо всех сил проорал центурион, когда мы вошли в инсулу. С одной стороны, мы дали понять преступнику, что мы идём за ним (что не так уж хорошо). С другой, мы обезопасили себя и других, ведь они могут оказаться под пулями.
Дальше мы, обнажив оружие, молча продвигались по лестнице, прикрывая себя и друг друга щитами. Третий этаж, комната в самом конце. Сердце бешено бьётся.
— Господин первый центурион, разрешите мне? — шёпотом попросил я у Гая Гракха, так как не хотел рисковать своими людьми, а сам командир куда ценнее меня.
— Разрешаю, — кивнул центурион. — Включи фонарь в слепящим режиме, Рикс выбивает дверь. И, Марк, стреляй в живот, не попади в грудь или голову. Он нам живым нужен. На счёт «три».
Я зажал кнопку включения у фонарика, расположенного на шлеме, после чего тот стал сильно моргать, что должно ослепить противника. Снял с предохранителя, взвёл курок. Гай Гракх поднял вверх руку с барабанником. Один его палец пошёл вверх, второй и, наконец, третий.