— Знакомьтесь, — Семенов театрально обвел рукой присутствующих: Ичикава — сан — замдиректора японской рыбодобывающей компании из Отару, рядом наш американский друг Джон Карпентер — наблюдатель из Советско-Американской компании. Ичикава — сан везет на плавбазу «Хайя — Мару» двадцать своих граждан. Они на полгода заменят обработчиков, которые сейчас в море.
Смагин пропустил мимо ушей рассказ о несчастных японцах, которым полгода придется мириться с постоянными запахами рыбной муки и тошнотворных паров, исходящих от котлов для варки рыбьего жира, а устремил свой взгляд на бородатого человека в джинсовой рубашке. Его словно поразила вспышка молнии. Да ведь это тот самый Карпентер, которого он принимал вместе с американской делегацией прошлой осенью во Владивостоке, только тогда он был без бороды. Ведь из-за этого Карпентера у него было столько неприятностей, что пришлось оставить прошлую работу в управлении и опять уйти в море, но только теперь уже в качестве начальника рейса.
Джон тоже привстал и широко улыбнулся Смагину, как старинному приятелю. Он с распростертыми руками вышел из-за стола.
— Игорь Львович, вот не ожидал вас снова встретить.
Семенов непонимающе посмотрел на Смагина, затем на Карпентера.
— Вы что же говорите по — руски? И к тому же, знакомы!
— Да, Виталий Николаевич, мы хорошо знакомы, а наш хитромудрый Джон большой специалист русского языка, даже составляет словарь непечатного сленга, точнее отборных русских матов и уже, наверное, выпустил книгу.
— Пока нет, — скромно потупил глаза американец, — вот пополню свой языковой запас у вас на пассажире, а потом у рыбаков, тогда видно будет.
— А что же вы расстались с Леонардом Львом, не удержался Игорь, деньги не поделили?
— Какие там, деньги Игорь, — Джон махнул рукой, вы теперь сами знаете, кем я был в той компании, мне заплатили определенный процент и мы легко расстались с Леонардом. А что случилось с вашими судами, я понятия не имею. Сейчас вот перебрался в Советско-Американскую компанию, так, что уж потерпите меня до экспедиции.
— Какие у вас с этими людьми были взаимоотношения, меня не интересует, Игорь Львович, — прервал разговор Семенов, — Вот их направления, оплаченные билеты. Прошу расселить, согласно статуса в каютах первого класса, кстати, подошел наш пассажирский помощник Александр Самылов прошу любить и жаловать, он вам поможет разобраться с каютами.
Молодой приземистый человек с короткой шеей боксера, расплющенным носом и губами стоял в дверях, ожидая приглашения. Он то и дело покачивал головой, как тот индус в такт со своей дрессированной коброй, вправо и влево, всем своим видом показывая свое расположение присутствующим. Белоснежная форменная рубашка с пагонами второго помощника и хорошо отутюженные черные брюки, говорила о его опрятности и аккуратности.
— Александр Иванович, — пассажирский протянул пухлую ладонь и отступил на шаг назад, пропуская начальника к двери.
— Игорь Львович, — я думаю, вы быстро разберетесь с иностранцами, а потом мы сядем и обсудим наш маршрут следования в Охотоморскую экспедицию.
«Никогда бы не подумал, что азиаты такой чистоплотный народ» — думал Смагин читая список требований написанных на корявом английском языке, которой подал ему Ичикава еще в каюте капитана. В списке на первом месте стояла двухразовая в день, влажная уборка кают, затем ежедневная смена пастельного белья, полотенец, стирка и глажка нижнего белья обработчиков и их рубашек и прочее, прочее.
«Как же они собираются работать на базе? Кто же им там будет стирать», — усмехнулся Игорь, поглядывая на серьезное лицо Ичикавы, словно тот передавал правительственный меморандум послу чужого государства.
Смагин тонким фломастером возле каждой строчки начал проставлять цифры с долларовым индексом, что произвело огромное впечатление на каменное лицо японца. Оно из горизонтального стало вытягиваться по вертикали, узкие щелки глаз округлились, как после дорогой пластической операции.
«Вот из ит?» — не удержался круглоглазый.
«Это наши прайсы на услуги, сервинг прайсэс, — пояснил Игорь,
— Бат, ви олреди пэй фор тикетс, — впервые за все время расплылся в улыбке японец.
— Сори, батенька, — Игорь нарочно соединял корявый английский текст с русским, как бы передразнивая азиата, ненавидящего английскую речь — итс аддишнл сервис энд ю маст пэй фор ит аддишнл ту. Короче, гив ми мани, энд зэтс вил би о кей. — Смагин жестом большого и указательного пальца покрутил перед носом джапа. — Андестэнд?