Так и вышло. Наше знакомство с Марией состоялось чуть больше года назад, помню, в сентябре, мы даже успели отметить это событие поход в галерею Тейт, а после посидели на летней веранде кофейни «Леди Винтер».
Ох, сколько всего успело случиться за это время… Наша вторая встреча состоялась буквально спустя неделю после первой. Просто однажды, возвращаясь с работы, я застал Марию сидящей на крыльце моего дома с какой-то книжкой в руках. Она напряженно читала, забавно шевеля губами, проговаривая каждое слово. Было видно, что книжка захватила её целиком, так что она не сразу поняла, что я сижу рядом с ней.
— Что читаешь, Мария?
— Что? О, Господи! — от неожиданности она даже слегка подскочила и приложила руку к сердцу. Книжка моментально была закрыта, показав мне свою обложку — Шекспир «Гамлет». — Дэвид, нельзя же так подкрадываться!
— Я не Дэвид, а Давид, — укоризненно ответил я, — что ты тут делаешь?
— А я не Мария, а Мэри! — и она требовательно изогнула бровь, — мне не нравится имя Мария, оно слишком русское для Лондона. Все только и делают, что тычут в меня пальцем. Как же, эта девица не принадлежит нашему обществу, её мать русская, бежавшая из России! И всё в таком духе… брр, просто неприятно!
— Тогда и ты не называй меня Дэвид, — мягко ответил я.
— Но почему? Давид это же еврейское имя… а мы живем в Лондоне, ты же англичанин, почему нет?
— Потому что я хочу помнить то, кто я. И никогда не забывать этого и не отказываться от истории своего рода, — медленно проговорил я.
— Твоё право, — вынужденно согласилась она.
Впоследствии это стало нашей маленькой игрой, понятной только нам двоим. Давид и Мэри, Мария и Дэвид. Она, бегущая от своего прошлого и я, стремящегося к нему. Две противоположности, живущие в «свингующем» Лондоне.
Тогда Мария пришла ко мне, чтобы вытащить на какой-то ночной киносеанс, фильм то ли про вампиров, то ли про зомби. По-моему он назывался «Дети проклятых» или что-то в этом роде. Тогда меня больше волновал только тот факт, что мы вместе смотрим фильм, что она пришла ко мне.
Со временем наши встречи участились, так не проходило и недели, как мы обязательно куда-то выбирались — в кино или в музей. Незаметно для себя, Мария стала увлекаться книгами и со временем у неё появились свои любимые писатели, появился свой вкус и привычки при выборе книг. Ей нравился Брэм Стокер, Джон Мильтон, Эдгар По, Говард Лавкрафт, Мэри Шелли, лорд Байрон и многие другие писатели данного направления.
Наверное, именно поэтому, когда состоялась моя первая встреча с её родителями, ими я был воспринят весьма положительно. Они старались подчеркнуть своё либеральное отношение к «неаристократам», что было довольно забавно наблюдать со стороны. На самом деле их спокойное отношение ко мне было продиктовано желанием развития Марии в интеллектуальном смысле. До встречи со мной девушка интересовалась лишь модными журналами, да грошовыми книжками, не имеющими никакой ценности. Моё умение интересно преподнести классическую литературу побудило девушку начать читать. Также я познакомил её с классической музыкой, больше всего Марию поразил Бах и Моцарт, какое-то вещи из Вивальди, что-то от Штрауса, Вагнера и Прокофьева. Её предпочтения были мрачными, таинственными, они пронзали душу. Это отражалось во всем, что ей нравилось. В свою очередь девушка открыла для меня новый современный Лондон, тот, который называют Свингующем. И первое, что она сделала — вытащила меня послушать группу «The Beatles». Я никогда не забуду тот день. Помню, как я долго упирался и не хотел идти на какую-то современную группу, которая представлялась мне пустой и неинтересной. Той, которая не способна затронуть струны человеческой души. И как же я был удивлен, когда оказалось, что это не так. Моё ошеломление способен оценить любой, кто в первый раз слушает их музыку.
После был Джим Моррисон, Элвис Пресли, «The Rolling Stones», Дженис Джоплин и многие другие. Их музыка была агрессивной, дикой, необузданной, она была современной. Именно благодаря им, я в первый раз в жизни почувствовал себя по-настоящему молодым. Я научился танцевать твист, буги-вуги, рок-н-ролл и «Skip jive», выпил первый пластиковый стаканчик пива, попробовал травку, послушал выступление какого-то гуру. Хиппи только-только начали завоевывать мир, так что это было очень необычно для меня. «Make love, not war!» — для меня, далекого от политики и внешнего мира, эта фраза стала очень близкой. Мой мир стал ещё шире, чем раньше и всё благодаря ей — Марии. Самой необыкновенной девушке на всем белом свете.