Выбрать главу

Двусердечный снова похлопал по подушке рядом с ним.

– Я прикажу позаботиться и о пареньке, если ты сядешь со мной рядом, милая.

Она покачала головой – ее начинало бесить вальяжное спокойствие вождя.

– Неужели вам все равно, что произошло с раненами?

Он пожал плечами, а его дочери начали хихикать.

– Ей нужно расслабиться, отец, – заметила самая младшая, на вид не старше восемнадцати лет.

– Точно, – согласился Федерик. – Попробуй, Бронвин. – Он протянул ей трубку.

– Я предпочла бы отказаться, – сказала она решительно.

Двусердечный усмехнулся – звук был больше похож на рокот, чем на смех.

– Ладно. Осса, помоги юному воину.

Другая его дочь тоже поднялась и пошла вдоль ложбины к Мике. Бронвин посмотрела на Каменного Пса и обрадовалась: он постепенно приходил в сознание. Она также заметила, что люди Полумесяца перестали глазеть на нее и вернулись к своим разговорам, напиткам и трубкам.

Бронвин глубоко вдохнула и почувствовала головокружение. Она села на большую круглую подушку. На нее внезапно навалились все прошедшие часы напряженных и болезненных странствий, и голова начала пульсировать от боли.

Двусердечный слегка приобнял ее за плечи, а она слишком устала и не имела сил возражать.

– Мир все так же будет вращаться, милая, и он не зависит от того, волнуешься ты за него или нет. Беспокойство ничего не изменит.

Она подняла взгляд на вождя и увидела: он смотрит на нее с усмешкой. Губы его подергивались. Что бы он ни курил, оно, видимо, действовало, и ей вдруг тоже захотелось обрести забвение, которое приносят подобные вещества. Она никогда не пробовала наркотики, в Канарне жила довольно строго, но сейчас ей представилось вполне разумным – в ее жалком положении – подсесть на подобную дрянь.

– Может, мне больше не стоит стараться быть хорошим человеком, – пробормотала она, вызвав укуренное хихиканье у дочерей Федерика.

– Могу сказать, милая, обдумать это еще успеется. Некоторое время ты пробудешь с нами, – заявил вождь, убирая руку с плеч Бронвин и прикуривая трубку. – Аристократки ро не гуляют просто так по Лунному лесу. Зачем ты здесь? – Он выдохнул дым. – И если ты мне солжешь – я отрежу у тебя что-нибудь, а затем спрошу снова.

Бронвин посмотрела на него, и внезапно ее охватил гнев. Она знала, ей следовало испытать тревогу или страх при его словах, но слишком долго она пробыла далеко от дома и слишком устала, чтобы бояться.

– Я направляюсь в Ранен Гар просить Доминика Черного Когтя о… о чем-нибудь его попросить. Наверное, о помощи, – упавшим голосом закончила она.

Двусердечный улыбнулся, кашлянул – резкий, рычащий звук – и сплюнул мокроту в костер.

Бронвин набрала воздух в легкие.

– Король начал вторжение на земли раненов. Он захватил Ро Хейл и Южный Страж. Он пойдет дальше на север.

– А зачем? – спросил он, утирая рот.

– Почем мне знать? Зачем он вообще вторгся в ваши земли? Но неужели вы думаете, он на этом остановится?

– Я думаю, если он сунется в Лунный лес – то он настоящий безумец, – заключил Федерик.

– Но у него есть целая армия. А у вас, насколько я могу судить, есть только деревья, – ответила она, не заботясь о том, что ее слова могут его оскорбить.

– Дерзкая сучка, – ухмыльнулся он.

– Вы не привыкли разговаривать с благородными особами, правда?

Федерик издал прерывистое рычание. Возможно, это был смех, похожий скорее на звуки, которые издает хищный зверь.

– Что же делает тебя благородной, юная леди? – спросил он.

Она снова разозлилась.

– Мой отец, мой брат, моя семья! Ответственность за моих людей, которую я несу на своих плечах.

Двусердечный перестал смеяться и серьезно посмотрел на нее.

– Ты говоришь искренне, милая, и я не буду больше подшучивать над тобой. Но твои земли, семья и что бы там у тебя ни было здесь ничего не значат.

– Но не я игнорирую армию Красных рыцарей. Если кто-то из нас и витает в облаках – это вы, – она чуть помедлила, – и перестаньте называть меня милой.

– Я ко всем так обращаюсь, милая, не принимай на свой счет.

– Если вас не затруднит, я прошу называть меня Бронвин. – Ее слова прозвучали резко, и ранен снова улыбнулся.

– Когда и если Красные воины войдут в Лунный лес, мы узнаем об этом. И если они так поступят – мы их убьем. Неужели ты думаешь, будто наша веселая компания – единственная в местных лесах?

Ей захотелось обругать его, но она помнила о манерах.