— Ну, вроде, всё. Сейчас только прогоню по тестам… Ой, а чего это ты так улыбаешься? Увидел что-то хорошее?
— Да, определённо.
Хмыкнул я, подходя к столу и заглядывая в монитор через плечо Петры.
— Давай посмотрим, что тут у нас.
Я вбил несколько значений, взятых из воздуха, и всё заработало.
— А если так.
И снова успех.
— Ну что ж, нас можно поздравить с успехом!
На радостях я позволил себе обнять лаборантку.
— Ай, Отто, ты колешься.
Рассмеялась она, когда моя недельная щетина коснулась кожи её щеки.
— Иди брейся!
Сказала она, выскальзывая из захвата, на что я лишь рассмеялся и потрепал её по голове.
— Обязательно. Но сначала закончу с начатым.
— Всё-таки пойдёшь за Куртом?
Вся весёлость из девушки словно улетучилась.
— Пойду.
Кивнул я, на что девушка буквально подскочила:
— Я с тобой!
— Исключено!
Тут я был непреклонен.
— Если со мной что-то случиться — лаборатория вся твоя вместе с финансированием. Распоряжайся на своё усмотрение, там сумма немаленькая и вся твоя.
— Не говори так, Отто.
Голос у девчонки сел, да и сама она стала белее мела. Губы дрожат большие голубые глаза покраснели. Вот-вот заплачет. Только рыжие волосы так и остались рыжими, даже как-то ярче казаться стали на таком-то фоне.
— Хорошо, не буду.
Тут же сдался я.
— Всё равно их ещё протестировать надо. Думаю, за недельку управимся, а там и за Коннорсом пойдём.
— Честно?
— Честнее некуда.
Я ещё ни разу не обманывал тебя. С самого момента нашего знакомства я был предельно честен. Надеюсь, теперь ты простишь мне эту маленькую ложь.
— Так, давай проверим твоё состояние, и пойдёшь домой.
— Ага.
Петра с готовностью прошла за ширму и раздевшись, принялась выполнять мои команды, пока я следил за состоянием её скелета. Убедившись, что всё в порядке, я отпустил девушку домой и, упав в кресло, принялся гипнотизировать задумчивым взглядом свою разработку. Программное обеспечение готово, сама техника тоже. Осталось только подключить всё это к собственной нервной системе, что делать мне откровенно страшно.
— Ладно, дружище, это ради тебя.
Вздохнув, я снял очки и, положив их на стол, прошёл к своему изобретению.
Первым делом надо оголиться по пояс. Затем застегнуть массивный пояс. Теперь самое сложное — включить его. Лёгкий щелчок, после чего со спины послышался тихий гул механизма, который обеспечит подключение протеза к моему спинному мозгу. Металл неприятно холодил кожу, несмотря на специальную прокладку, которая не позволит стереть кожу в кровь. А следом пришла боль, пронзившая всю спину от копчика, до самого основания черепа. Огромных сил мне стоило устоять на ногах и, стиснув зубы, ограничиться глухим рыком. Когда боль отступила, я почувствовал, что с ног до головы покрыт холодным потом, а ещё, что у меня стало на четыре руки больше. Эти самые руки куда гибче и длиннее тех, что даны мне природой при рождении.
Теперь были полчаса, посвящённые привыканию тела и мозга к новым реалиям. Надо ли говорить, что передвижение на своих двоих стало значительно затруднено внезапно увеличившимся весом. Теперь приходилось при ходьбе помогать себе новыми механическими конечностями.
Следом шла проверка моторики: четырёхпалые протезы прекрасно справлялись с самыми тонкими манипуляциями, что было необходимо для достижения поставленной цели. Что уж там, я без проблем могу ими заварить себе чай и отмерить необходимое количество сахара. Думаю, с задачами из разряда хирургии проблем тоже не возникнет. А если их ещё немного доработать, то можно будет замахнуться и на такие тонкие материи, как глазная или нейрохирургия.
Наконец, убедившись, что всё функционирует так, как и должно, я обратил свой взор на выход:
— Пора.
Накинув на себя майку, плотный свитер и пальто, я, помогая себе механическими конечностями отправился на поиски старого друга.
Ночь встретила меня пустыми улицами, залитыми неоновым светом от многочисленных вывесок, да холодным ветерком. На абсолютно чёрном небе не было видно ни единой звезды — свет от вывесок и фонарей не даёт их увидеть.
Стараясь не шуметь, я открыл канализационный люк и спустился внутрь. Воняло под городом моё почтение, но деваться некуда, к тому же, предвидя подобную проблему, я закрыл половину лица респиратором.
С темнотой я справился просто — надел свои специальные очки, в которых в том числе была функция прибора ночного видения. Эти очки — прототип тех, которыми пользуется Петра в образе Паучихи. Они более массивные, но, при этом, не менее надёжные.