— А где пиво?!
— Это школа!
Угрожающе рявкнул здоровяк. Уилсон даже вздрогнул от неожиданности.
Когда дверь закрылась, наёмник схватил бутылку колы, с досадой закрывая дверцу. Крышка метким щелчком отправилась в урну, что стояла у входа в весьма немаленьких размеров комнату. Развалившись на диване, он задрал маску до самого носа и приложился к горлышку. Я же разулась, прежде чем ступить на ковёр, украшенный замысловатым узором, который устилал практически весь пол. Его ворс приятно щекотал босые ступни.
— На ближайший час мы его потеряли.
Сказала Домино, доставая из настенного шкафчика пачку шоколадного печенья. Заметив мой вопросительный взгляд, она пояснила:
— Сейчас допьёт и вырубится. Он так часто делает, когда не знает чем заняться. Второй вариант его безделья — пытаться достать окружающих, но меня доставать опасно, а тебя — бесполезно.
Собственно, так всё и случилось: Стоило только бутылке опустеть, как она тут же отправилась вслед за крышкой, а со стороны дивана послышался громкий храп.
— Как я и говорила.
Плюхнувшись в кресло, она откусила первую печеньку. Пока она хрустит печеньем, а Дэдпул спит, я решила осмотреться. Обставлена комната была весьма и весьма уютно: три мягких дивана, два кресла с высокими спинками, одно из которых как раз и оказалось занято девушкой, а окна были занавешены плотными занавесками тёмно-красного цвета. Цвета венозной крови. Можно, конечно, распахнуть их, но и залить комнату ярким утренним светом, но уютный полумрак мне нравился куда больше. Тем более, что никаких проблем со зрением при подобном уровне освещения я никогда не испытывала, предпочитая даже читать в полумраке, а не при полном освещении электрической лампы.
В углу рядом с одним из диванов расположился шкаф с прозрачными дверцами. Моё внимание привлёк не сам шкаф, а его начинка: многочисленные книги. Десятки шедевров художественной литературы, смотрели на меня своими корешками, прямо-таки призывая прочесть их. Создавалось впечатление, будто каждая из этих книг неистово хотела, чтобы я прочитала именно её. Я не могла бороться со своим порывом, так что, открыв дверцу, взяла книгу, название которой меня заинтересовало сильнее всего. Диван тут же был оккупирован, а я потеряна для мира на долгие часы, уйдя в мир жутких чудовищ и сумасшедших учёных, их изучающих.
От книги меня отвлёк тихий звук открывающейся двери. Книга тут же была оставлена на диване, а моё тело, действуя исключительно на рефлексах, уже стояло напротив двери. Только когда свет из коридора попал в расширяющуюся щель дверного проёма, до меня дошло, что не было смысла реагировать подобным образом. Похоже, я настолько увлеклась чтением, что тело действовало на чистейшем автоматизме, воспроизводя вбитые годами рефлексы.
Когда дверь полностью открылась, я увидела на пороге Колосса и человека в странных очках, чей запах показался мне смутно знакомым, но в нём сильно выделялись металлические нотки, что мешало сосредоточиться на главном.
— Ты!
Воскликнул он, потянувшись рукой к голове. Стоп. Рукой? Металлическая рук, пальцы которой уже легли на кнопку, находящуюся в области виска. Меня прямо-таки осенило: это ему я тогда в комплексе отрезала руку. Быстро ему новую приделали.
— Успокойся, Скотт. Они — наши гости.
Положив руку на плечо, попытался успокоить товарища Пётр.
— Успокоиться?! Да она мне руку отрубила! Какого хрена я должен быть спокоен?!
Несмотря на попытку Распутина, я была готова в любой момент выпустить когти и лишить его ещё и этой руки. Однако, этого не потребовалось: молодой человек вдруг резко вытянулся по струнке.
— Да, профессор. Извините, профессор. Больше не повториться, профессор.
Сказал он в пустоту, глядя прямо перед собой, но мне, почему-то казалось, что собеседник у него всё-таки был, просто я его не видела и не слышала.
— У Чарльза действительно страшная способность.
Услышала я над ухом голос Домино.
— Чарльз ждёт.
Привлёк к себе внимание Колосс, проявляющий просто титаническое спокойствие, в противовес напарнику.
— Патлатый слишком помешан на пунктуальности. Он даже во сне со своими часами не расстаётся, зуб даю!
Вклинился Уилсон, на ходу натягивая маску обратно, тем самым пряча под ней свой изуродованный подбородок.
— Уэйд, какой смысл говорить «зуб даю», если через несколько секунд у тебя вырастет новый?
Тяжело вздохнула Домино.
— Дорогая, что за гнусные инсинуации в мой адрес? Зуб вырастает спустя две минуты сорок пять секунд, я проверял. А Ксавьер — реальный псих, ведь, всё своё расписание умудряется держать в голове!