Алукард предложил проверить и укрепить камень-люк. Последнее время он, можно сказать, крутился пропеллером, что на пользу ему, естественно, не пошло. Но ящер — наш главный специалист в области магии земли — хорошенько подлатал его, и крышечка стала, как новенькая.
Ильм вообще оказался очень полезным персонажем. С его помощью я даже одежду смог починить! В тот момент, когда я уже готов был приняться за вычёсывание Дружка, чтобы из его шерсти скрутить хоть какое-нибудь подобие ниток, энт насучил мне моток тончайших волокон, вполне способных заменить швейный материал. А иголку я сделал из тонкой косточки съеденного тероса. Толстовата получилась, но для ремонта сойдёт. Когда же я озадачился проблемой тары — котомка-то забита под завязку разными полезными вещами — Ильм сварганил для меня лыковый рюкзачок. Очень удобный! Теперь одежду можно — и нужно! — всегда носить с собой. Мало ли, когда откроются врата. Не встречать же соотечественников нагишом!
После охоты мы перетаскивали трофеи Ильма в кладовую, а я снова отправлялся в разведку. Меня интересовали места обитания и пути передвижения особей, которыми было бы полезно пополнить мою армию метаморфов. С ментальным напряжением от управления имеющимися членами Стаи я уже освоился и был готов набирать новых. Сейчас нас было слишком мало для серьёзного сражения. Хотелось кого-то не слишком маленького, не слишком большого и, пожалуй, не слишком безумного. Хотя…
Я видел буйволов, погрузившихся в воды озера по самые рога. Но мне хватило встречи с одним их собратом, чтобы ещё долго не испытывать симпатии к этому виду. Я видел птеродактилей, круживших в небе, видимо, в поисках добычи. Вспомнил Кешу. Загрустил. Нет, они не заменят мне пропавшего товарища… Да, наверное, я несколько сентиментален. Ну и пусть! Этот вид я тоже вычёркиваю!
Я видел страусов, удирающих от кого-то ягуарообразного. А вот эту кошечку я бы взял! Красивый, пятнистый, быстрый, явно мощный зверь. Жаль, что только один. Надо будет поискать, нет ли где поблизости его сородичей. А у страусов рожи дебильные.
По горной тропинке протопотали, тряся густым мехом, не то бараны, не то козлы. Впечатляет: такие затопчут и не заметят. Но такая многочисленная отара мне, пожалуй, не нужна. Да и не потяну я их всех. А если оставить их штук десять, то не так уж эпично они будут выглядеть — мелковаты.
В общем, в первые дни я так никого и не выбрал.
— Зря ты буйволов не взял. Они крутые, — сказал Алукард.
— Угу. Особенно когда не жидкие, — буркнул я, но, вспомнив сражение под водой, осёкся. — Впрочем, когда жидкие — тоже. Может, ещё и покруче… Ладно, я над этим подумаю.
Перед тем как начать наши учения на открытом полигоне, я начал вечерами выводить свой отряд на поверхность. Рассевшись вокруг Ильма, мы устраивали совместную медитацию. Я — и не без основания — опасался, что коренные жители пещер снаружи могут повести себя неадекватно. Как минимум, могут испугаться яркого света. Поэтому для первых занятий я и выбрал сумерки. Покемоны, правда, на волю выходили, пока маленькие, но от туннелей сильно не удалялись. Кузя, Чупа и ящер, которые уже принимали участие в диверсионных вылазках вместе со мной, внешнего мира не боялись. А вот Пушок и пещерные псы на первых порах опасливо озирались, рычали и скалились, реагируя на каждый шорох. Летучие мыши всегда балдели от свободы и носились вокруг Ильма, как ошалевшие мотыльки вокруг лампы.
Когда все, наконец, успокоивались, я приступал к чтению Вед. Как и с Дружком ранее, мне легко удавалось объединиться с остальными подопечными в «единую энергетическую систему». И поэтому эффект от моего Чтения распространялся на всех собравшихся тут метаморфов. Даже больше! Мы начинали резонировать, и эффект от культивирования повышался даже у меня.
Помню, в первый раз, на наше счастье, всё прошло спокойно: ни одна тварь не забрела к нам «на огонёк». А могла. Поскольку из мрака с разных сторон доносились то звуки осторожных шагов, то шорох каменных осыпей, то отчаянные визги, то чавканье. В общем, обошлось без столкновений. Но я пришёл к выводу, что тренировки надо приближать к естественным условиям. И как можно скорее.
Утром, в самый разгар учений, когда метаморфы дружно форсировали полосу препятствий, от Ильма пришёл сигнал. Прямо на него мчался целый табун… единорогов! Я пулей метнулся к дереву и, устроившись в ветвях, уставился вдаль. На нас надвигалось громадное облако пыли, а от топота копыт дрожала земля. Как Ильм умудрился понять, что это именно единороги, а не лошади или бизоны? Ни черта же не видно!