— Мы обнаружили на номерном знаке следы, — сказал Гант.
— Да?
— Да. Это было несложно. Так вот, «форд» записан на ваше имя, Рой Николс.
— И он ничего не сказал? — свирепо посмотрел на меня Армбрустер.
Я сглотнул слюну. Сейчас бы стакан воды, но я не мог заставить себя о чем-то просить их.
— Вот так, — продолжал Гант. — Мы все проделали очень быстро. Достаточно было позвонить по телефону в лабораторию, и все выяснилось. Что вы теперь скажете, Николс?
— Черт тебя подери, — заворчал Армбрустер. — Не прикидывайся идиотом! Говори, что тебе известно, а не то...
Тут от двери отделился полицейский в форме, подошел ко мне и резко спросил:
— Зачем ты это сделал, Николс? За что ты убил Вивьен Райс?
У меня все поплыло перед глазами. Полицейский исчез, я тупо глядел себе под ноги. ОНИ знают ее имя!
— Да-да, — как бы прочитав мои мысли, произнес Гант. — Убитую звали Вивьен Райс. Или вам она известна под именем Джейн Латимер? А вы на самом деле не Рой Николс, а мистер Эд Латимер? Или как?
— Или как?! — рявкнул Армбрустер.
— Говори, Николс! — взревел второй полицейский. — Почему ты это сделал? — он пустым безучастным взглядом смотрел мне прямо в лицо, затем достал пачку сигарет. — Может, хочешь закурить?
— Благодарю, — прошептал я и взял сигарету.
— Не за что, — он дал мне прикурить, положил зажигалку в карман, постоял с секунду и отошел.
— Итак, Николс, — сказал Гант. — Вы — Эд Латимер, который снял номер с отеле «Амбассадор»?
Я молчал. Тогда лейтенант подошел ко мне вплотную и медленно произнес:
— Говорите! Не заставляйте нас торчать тут всю ночь.
Он мельком взглянул на Армбрустера, и они быстро направились к выходу, оставив меня наедине с моими мыслями. На ходу Гант сказал:
— Нам уже известно, что не вы ее убили. Но почему вы упорствуете. Вы что, сумасшедший? Или хотите скрыть от вашей очаровательной жены, что знали эту девушку? Так?
Я смотрел на него с открытым ртом. Он исчез в дверях и было слышно, как он направляется в соседнюю комнату. Оттуда доносились чьи-то голоса, но слов нельзя было разобрать. Сигарета выпала у меня из руки и осталась лежать на полу, а я сидел, тупо уставившись на нее. Что мне делать? Надо во что бы то ни стало сохранить эти деньги, не зря же я столь многим рискую...
У меня зазвенело в ушах, и я, схватившись за голову, неподвижно застыл на стуле.
Глава 18
В дверях снова появился Армбрустер. — Передайте лейтенанту Ганту, что я хочу его видеть, — сказал я твердо.
— Хорошо, Николс, — пробормотал тот и вышел.
Зазвонил телефон, я услышал, как кто-то разговаривает.
Я весь обливался потом — сейчас расскажу им, как познакомился с Вивьен. Но надо говорить так, чтобы все походило на правду. Главное — не переборщить. Ведь пока они ничего не знают о деньгах, ну, а рассказ о мимолетной интрижке никого не удивит.
Вошел Гант и остановился посреди комнаты. Он внимательно разглядывал меня.
— Итак, инспектор, ситуация такова... — я без обиняков рассказал все, опустив лишь историю с деньгами и появлением Радана. — Сам не знаю, почему я решил ей помочь. Но мне очень нужны деньги, а эта женщина обещала отблагодарить меня. Вот и все. Мне очень нужны деньги. А она меня уверила, что все будет о'кей, что это, всего лишь сделка...
Я закончил и вытер вспотевшее от напряжения лицо.
— Значит, вы с ней решили, что Тис погиб в результате аварии?
— Совершенно верно.
— Вы проверяли?
— Она сказала, что подходила к нему и уверена, что он мертв. Говорю вам, как перед Богом. Но он, как видите, не умер.
— Оставьте Бога в покое... Но какого черта, спрашивается, вы и сейчас продолжали врать, даже когда она умерла?
— Сам не знаю... Наверно, от страха. Я просто испугался.
— Ох, Николс! Вот так так! А я вам говорю, что вас не просто испугать!
— Это правда, — упорствовал я. — Я боялся, что узнает жена.
— А что вы подумали, когда увидели труп Тиса?
— Не могу сказать. Мне показалось, что вы подозреваете в его смерти меня.
— Эй, Эрни! — позвал кто-то из коридора.
Гант вышел, но через минуту вернулся. Затем спросил:
— Сейчас вы рассказали правду, Николс?
Я уж было подумал, что он мне верит и все идет как по маслу, но услышав его тон, сильно засомневался.
— Да. Это правда, — тихо ответил я.
— Вставайте и пошли, — приказал Гант.
Я поднялся. Спина у меня буквально окаменела. Мы прошли в соседнюю комнату, где находились Армбрустер и еще трое полицейских. Они не обратили на меня никакого внимания. Я проследовал за Гантом в вестибюль, мы спустились по лестнице и вскоре оказались на улице. Я осмотрелся. Мимо проносились машины. Прошли в обнимку парень с девушкой, он поцеловал ее в щеку и, счастливые, они скрылись из поля зрения. Проехал тяжелый грузовик, чуть не обдав нас грязью.
— Ну что ж, Николс, — сказал наконец инспектор. — Отправляйтесь домой.
Я посмотрел на него с удивлением.
— Но...
Однако Гант уже исчез, будто испарился. У меня было такое ощущение, что я угодил в канкан, в огромный капкан. Я медленно побрел вверх по улице и, увидев свободное такси, поднял руку. Всю дорогу до дома я сидел неподвижно, не произнося ни слова — никак не мог привести в порядок свои мысли. Как мне предугадать развязку этого темного дела? Я чувствовал, что придется еще попотеть. Оставался Радан, и я понимал, что до конца этой дьявольской игры еще далеко.
— Ты вернулся, Рой?
— Да, дорогая.
Бесс сидела в кабинете на кушетке и ждала меня. Когда я открыл дверь и вошел, она с тревогой взглянула мне в лицо.
— Зачем ты ему понадобился, милый?
— Из-за этих чертовых убийств. Они подозревали, что я в них замешан.
Бесс в ужасе отшатнулась, выставив вперед руки.
— Но ты ведь ни в чем не замешан... — прошептала она.
— Конечно. А теперь я должен тебе кое-то рассказать. То, что должен был тебе сказать уже много часов назад...
— Да? — улыбнулась она.
Я взял ее руки и крепко сжал их. Мы сели на кушетку.
— Не прошу у тебя прощения, Бесс, — начал я. — Но я все время тебе врал. Врал от начала до конца. На самом деле я влип в одну жуткую историю. Но хочу, чтобы ты знала всю правду. Полиции уже все известно.
— Ты им сказал?
— Да. Но не все. Я не сказал им то, что сейчас открою тебе.
И я рассказал Бесс все, не опуская ни единой мелочи. Все, от начала до конца. Начиная с дороги в Джорджия, где я вылез из грузовика, потом об инциденте в баре Алфа и поездке в «линкольне». После чего, скрепя сердце, поведал о ночи в «Амбассадоре». О Вивьен, о деньгах... Бесс слушала меня, не шелохнувшись, лицо ее ничего не выражало, но когда я кончил, на глазах у нее были слезы.
— Поэтому я не прошу, чтобы ты меня простила, — продолжал я. — Если, конечно, сама этого не захочешь. Вот я тебе все и рассказал. Когда ночью приходила полиция, я скрыл то, что не имел права скрывать. Это меня и мучило все последующее время. Это было невыносимо. А та девушка... она была со мной всего одну ночь, пойми это, всего одну ночь... Бесс, дорогая...
— Ты тогда был пьян, верно?
— Это дела не меняет. И не оправдывает меня!
— А тот тип, Радан, он где-то здесь, — задумчиво произнесла вдруг Бесс.
Я поднялся и размял спину, казалось, все тело онемело. Затем направился в кабинет, Бесс молча последовала за мной. Я заметил, что глаза ее стали холодными. Конечно, она расстроилась, но зато теперь знала все... Единственное, чего я ей не сказал, — где спрятаны деньги.