Я никогда прежде не видела, чтобы люди общались столь непринужденно и открыто. Возможно, это объяснялось тем, что на лодке не было ни знатных господ, ни стражников, ни даже писцов. Только ремесленники и их семьи.
Сойдя с парома, мы увидели короткий крутой подъем к поселению строителей гробниц, прилепившемуся ко входу в долину, словно гигантское осиное гнездо. Сердце мое упало. Никогда прежде я не видела столь уродливого места. В жгучей жаре послеполуденного солнца деревья, что росли вдоль пустынных улиц, выглядели кривыми и пыльными. Крохотные домишки, все, как один, серые и невзрачные, теснились на склоне бок о бок, словно соты. Узкие щели дверных проемов вели в темноту, и я подумала, что вряд ли даже не слишком высокая женщина сумеет войти внутрь, не пригнувшись, - а что уж говорить про меня с моим ростом. Ничто не радовало глаз, цвета были тусклыми, и нигде не было даже и намека на сады.
Менна каким-то загадочным образом отличал одну улицу от другой и привел нас к дому своего брата, где у дверей стоял маленький мальчик. Увидев нас, он закричал, стал звать отца, и Хори, второй сын Мерит, выбежал на улицу с буханкой свежего хлеба в руках. Он подбежал к матери, подхватил ее под локти, приподнял и закружил, улыбаясь такой знакомой, милой улыбкой, - в этот момент он был удивительно похож на мою подругу. Его семья высыпала следом, все захлопали в ладони, когда их бабушка рассмеялась и поцеловала младшего сына в нос. Дом Хори был полон детей, их тут оказалось пятеро: от дочери на выданье до голого малыша, который первым встретил нас у порога.
Услышав радостные голоса и смех, на улицу выглянули соседи, присоединившиеся к общему веселью. Затем Мерит провели в дом Хори, в его скромную комнату с высокими окнами: благодаря им во второй половине дня солнце освещало яркие напольные коврики и стены, на которых был нарисован пышный сад.
Мою подругу усадили на самое почетное место и официально представили ей внуков, одного за другим.
Я села на пол у стены, наблюдая за счастливой Мерит в окружении семьи. Женщины принесли еду из задних комнат, и я мельком увидела огород. Мерит похвалила пищу, которая была хорошо приправлена и обильна, и объявила, что пиво здесь лучше, чем то, которое она пробовала в городе. Ее невестка просияла, услышав это, а сын горделиво кивнул.
Дети изумленно смотрели на меня, они никогда прежде не видели настолько высокую женщину, да и внешность у гостьи была непривычная. Поэтому все они предусмотрительно держались на расстоянии, за исключением маленького дозорного, который забрался ко мне на колени и уютно там устроился, засунув большой палец в рот. Я невольно вспомнила те золотые дни, когда Ре-мосе был совсем еще малышом. И не удержалась от горького вздоха, который привлек внимание собравшихся.
- Дорогая! - воскликнула Мерит. - Прости, что я совсем позабыла про тебя!
Мать мальчика поспешила забрать его, а Мерит попросила меня встать.
- Это Деннер, - объявила она, развернув меня, как ребенка, лицом к остальным. - Менна скажет вам, что она одинокая вдова, которую он принял в свой дом из сострадания. Но я уверяю вас, что я ее друг и сестра, а также и ученица, потому что никогда не встречала более сведущую повитуху. У нее руки Исиды, да и детей она любит не меньше, чем эта богиня.
Мерит раскраснелась, оказавшись в центре всеобщего внимания, она говорила обо мне, как торговец, который расхваливает на рынке свой товар.
- А еще она оракул, дорогие мои, - продолжала Мерит. - Деннер посещают вещие сны, и опасайтесь рассердить ее, ибо я своими глазами видела, как она обрушила свой гнев на злого человека, причинившего вред молодой матери. Деннер читает в сердцах людей, и никто не обманет ее красивыми словами, которые скрывают лживое сердце.
Она пришла с Востока, - соловьем разливалась моя подруга, очарованная звуком собственного голоса и вниманием слушателей, - а там женщины часто такие же высокие, как мужчины в Египте. И наша Деннер очень умна: она говорит и на языке Востока, и на нашем языке. И она родила Ре-мосе, умелого писца, наследника Нахт-ре, который когда-нибудь непременно станет влиятельным человеком. Нам повезло, что его мать среди нас, и дом Менны окажется счастливым, потому что она спит под его крышей.
Всеобщее внимание, множество глаз, обращенных на гостью, - для меня это было чересчур.
- Спасибо, - с усилием проговорила я. - Спасибо, - повторила я, поклонившись Менне и Шиф-ре, а затем Хори и его жене Тахару. - Благодарю вас за щедрость. Я стану верно служить вам в знак признательности.
Я вернулась обратно в свой угол, села у стены и молча наблюдала за многочисленными родственниками Мерит, которые ели, болтали, шутили и вовсю наслаждались общением. Когда дневной свет стал угасать, я на мгновение закрыла глаза и увидела Рахиль с Иосифом на коленях.