Иосиф отвернулся.
- Мне ничего не остается, кроме того, как убить тебя или умереть трусом. Если я не отомщу за отца, то буду недостоин этой жизни, а уж тем более следующей. - Голос Ре-мосе, звеневший от гнева, привлек стражников, которые поспешили увести писца из зала, пока Менаше плакал на руках своего отца.
Когда я наконец проснулась, то увидела, что Шери сидит рядом со мной с перекошенным от страха лицом.
- Что случилось? - спросила я.
- О, Деннер, у меня плохие новости, - вздохнула она и поспешила рассказать мне всё, что знала. - Твой сын и наместник поссорились, и сейчас Ре-мосе находится под стражей в своих покоях. Говорят, что хозяин в ярости, и еще говорят, будто молодой писец в смертельной опасности. Я не знаю причины их ссоры, но постараюсь узнать, в чем там дело. Обещаю немедленно тебе всё рассказать, как только выведаю.
Я с трудом, но решительно поднялась на ноги.
- Шери! - властным тоном начала я. - Слушай меня внимательно, ибо я не намерена спорить или повторять. Я должна поговорить с хозяином дома. Иди и объяви ему об этом.
Она поклонилась, но ответила, явно оробев:
- Ты не можешь вот так пойти к царскому наместнику. Позволь мне приготовить для тебя ванну и привести в порядок твои волосы. Я принесу чистое платье, чтобы ты выглядела как благородная госпожа, а не как нищенка.
Я кивнула в знак согласия, внезапно испугавшись предстоящей встречи. Что, интересно, я могу сказать брату, которого не видела целую жизнь? Я присела на корточках в ванне, куда Шери налила прохладной воды, и откинулась назад, когда она стала мыть и расчесывать мои волосы. Я чувствовала себя рабыней, которую собираются выставить напоказ перед чередой покупателей. Когда я была готова, Шери привела меня к двери в зал, где сидел Зафенат Панех-ах.
- Деннер, повитуха, просит принять ее, - сказала Шери.
Наместник встал и махнул рукой.
- Оставьте нас! - рявкнул он.
Шери и все его стражники исчезли. Мы остались одни, неподвижные и безмолвные. Мы просто стояли и молча смотрели друг на друга.
Хотя за минувшие годы Иосиф лишился нескольких зубов и приобрел морщины, он по-прежнему был красив и силен, он всё еще выглядел истинным сыном Рахили.
- Дина! Ну, здравствуй, Ахатти - моя маленькая сестренка, - сказал он на языке нашей юности. - Выходит, ты сумела избежать смерти?
- Да, Иосиф, - кивнула я. - Я жива и удивлена нашей встрече. Но я пришла к тебе лишь по одной-единственной причине, ибо желаю понять, что случилось с моим сыном.
- Твой сын знает, как погиб его отец, и он угрожал убить меня, - пояснил Иосиф. - Ре-мосе считает, что я должен ответить за грехи своих братьев. Того, кто угрожает царскому наместнику, следует казнить. Но, поскольку он твой сын, я всего лишь вышлю его из Фив. Не бойся, твой мальчик не пострадает, - добавил Иосиф. - Я попросил царя отправить его с миссией на север, где ему не придется никому подчиняться. Со временем Ре-мосе полюбит море - это со всеми непременно случается, и он построит для себя жизнь, приправленную соленым воздухом и соленой водой, и он уже не пожелает ничего иного. Ты должна убедить сына принять новое назначение и отказаться от планов мести, - сказал Иосиф. - Ты должна сделать это прямо сейчас, сегодня вечером. Если Ре-мосе поднимет на меня руку, если он снова будет угрожать мне в присутствии стражи, то его уже никто не спасет.
- Сомневаюсь, что сын прислушается ко мне, - грустно произнесла я. - Ре-мосе ненавидит меня, потому что я являюсь причиной всех его несчастий.
- Чепуха, - заявил Иосиф с той неизменной высокомерной уверенностью, которая так раздражала наших братьев. - Мужчины в Египте почитают своих матерей.
- Ты не понимаешь, - возразила я. - Он называл матерью свою бабушку. А я была для него всего лишь кормилицей и нянькой, не более того.
- Нет, Дина, - сказал Иосиф, - твой сын слишком сильно страдает, а потому послушается тебя. Ре-мосе должен поскорее уехать.
Я посмотрела на брата и подумала, что совершенно не знаю этого человека.