- Верблюд! - воскликнул Иосиф, и остальные поспешили к нему, чтобы посмотреть на необычное животное с веретенообразными ногами.
Я не могла пойти с братьями, но не жалела об этом. Зато у меня появилась возможность спуститься к реке, которая буквально притягивала меня.
Я долго стояла у самой кромки воды, пока последний отблеск дневного света не растаял в небе, и позже, после ужина, вновь вернулась, чтобы насладиться запахом реки, пьянящим, как ладан, тяжелым и загадочным, совершенно не похожим на тонкий сладкий аромат колодезной воды. Приземленная Лия наверняка учуяла бы здесь также вонь гниющих болотных трав и следов пребывания множества животных и людей, но я вдыхала и запоминала аромат этой воды, как дитя впитывает запах тела своей матери.
Я сидела у реки, даже когда все остальные уже заснули, болтала ногами в воде, пока кожа не сморщилась и не побелела. В лунном свете я наблюдала, как поток медленно несет листья деревьев. Меня убаюкивали журчание воды и мелкая рябь возле берега; я почти задремала, когда чьи-то голоса вернули меня к реальности. Выше по течению я заметила в сумраке две фигуры, двигавшиеся по самой середине реки. На мгновение я вообразила, что это речные демоны или водяные звери, которые утащит меня на глубину. Я понятия не имела, что люди могут перемещаться по такой большой воде, - и я никогда прежде не видела, чтобы кто-нибудь плавал. Но вскоре я догадалась, что то были просто люди, египтяне, те самые, которые привели к реке верблюда. Они разговаривали между собой на каком-то странном языке, словно бы мурлыкали. Их смех был тихим, но вода далеко разносила звуки. Я не пошла в шатер, пока они не покинули воду, оставив реку в безмятежности.
Утром отец и братья перешли реку, даже не остановившись, лишь приподняв одежду, чтобы меньше намочить ее. Женщины повесили сандалии на пояса и застенчиво хихикали, поскольку приходилось демонстрировать всем ноги. Зелфа негромко напевала речную песню. Близнецы бросились вперед, осыпая друг друга брызгами. Но я боялась. Несмотря на очарование реки, я видела, что в самом глубоком месте брода вода доходила отцу до пояса. Это означало, что я там погрузилась бы по шею и вода могла целиком поглотить меня! Я хотела взять маму за руку, как маленький ребенок, но Лия несла на голове сверток, удерживая его обеими руками. Все женщины что-то переносили, а я была слишком гордой, чтобы попросить о помощи Иосифа.
Но бояться не было времени. Вьючные животные шли следом за мной, заставляя меня двигаться вперед; поэтому я вошла в реку, чувствуя, как вода поднимается сначала по лодыжкам, а затем по бедрам.
Прикосновение потока было ласковым и мягким. Потом вода покрыла мои живот и грудь, и я засмеялась. Оказывается, это совсем не страшно! Вода не угрожала, она словно бы заключала меня в объятия, которые не хотелось разрывать. Я еще медлила, когда мимо прошел наш вол с поклажей, а за ним и остальные животные. Я двигала руками по воде, чувствуя, как она удерживает их на поверхности, наблюдала за волнами, разбегающимися от каждого моего жеста. Я подумала тогда, что все это - настоящее волшебство. Река показалась мне чем-то священным.
Я наблюдала, как овцы выгибали шеи и высоко поднимали головы, как козы с широко раскрытыми глазами торопились на берег, едва касаясь дна копытами. Следом за ними двинулись собаки, которые умели проделывать странный трюк: перемещаясь по воде, они энергично молотили лапами, скользили вдоль поверхности и фыркали - удивительно, но наши псы умели плавать не хуже, чем египтяне.
Наконец ко мне подошел Иуда, замыкавший движение стада. Вода явно пугала его - как и меня несколько мгновений тому назад, пока я стояла на берегу.
- Сестра! - окликнул он меня. - Очнись и пошли со мной! Возьми меня за руку!
Я потянулась к брату, но потеряла равновесие и упала назад. Иуда подхватил меня и потащил. Я лежала на спине, глядя в небо, и вдруг поняла, что вода держит меня.
- Ого! - Из моего рта вырвался возглас изумления.
«Это речной демон, - подумала я. - Меня подхватил речной демон».
Но уже в следующее мгновение Иуда вытащил меня на камни у берега, и то дикое и странное ощущение невероятной легкости тела и нежных объятий реки, которое я прежде испытывала, исчезло.