ДАТА – ВРЕМЯ: 3.02 – 17.15, первый экз, советского сообщения ТАСС подтверждает пожар на нефтедобывающем комплексе ВНИМАНИЮ РЕДАКТОРОВ: сообщение передается заранее для публикации в субботних газетах Патрик Флинн, иностранный корреспондент агентства Ассошиэйтед пресс в Москве Москва (АП) – Сегодня советское агентство новостей ТАСС подтвердило, что в западной части Сибири произошел «серьезный пожар».
На последней странице «Правды», официального органа Коммунистической партии, говорится о пожаре и о «героических действиях пожарников», сумевших спасти множество человеческих жизней благодаря своему высокому профессионализму и преданности делу. Одновременно указывается, что «героические действия пожарников» не допустили серьезного ущерба расположенному поблизости нефтедобывающему и нефтеперерабатывающему комплексу. Согласно сообщению с места пожара, он начался в результате «технической неисправности» в системе автоматического управления комплекса и начал быстро распространяться, однако был сразу погашен, хотя и «не без пострадавших как среди людей, бесстрашно боровшихся с огнем по долгу службы, так и среди мужественных рабочих, сразу приехавших к месту пожара и оказавших героическую помощь своим товарищам».
Несмотря на то что сообщение ТАСС несколько расходится с данными западных специалистов, пожар действительно был потушен быстрее, чем предполагалось. Эксперты считают, что на Нижневартовском комплексе установлена принципиально новая весьма эффективная система пожаротушения, позволившая Советам быстро справиться с пожаром.
АВ – ВА – 3.02 – 16.01 Восточного поясного времени Конец
Глава 3 Соотношение сил
– Они даже не поинтересовались моим мнением, – объяснил начальник Генерального штаба маршал Шавырин. – Никто не попросил меня представить мою оценку поставленной задачи. Политическое решение было уже принято, когда меня вызвали вечером во вторник. Я уж и не помню, когда последний раз министр обороны просил меня представить аргументированное, тщательно обдуманное решение по какой-нибудь проблеме.
– И что ты ответил? – спросил маршал Рожков, главнокомандующий сухопутными войсками.
На лице начальника Генерального штаба появилась мрачная ироническая улыбка:
– Я ответил, что Вооруженные силы Советского Союза смогут выполнить поставленную задачу, если получат четыре месяца на подготовку.
– Четыре месяца… – Рожков повернулся и посмотрел в окно. – Этого недостаточно.
– Боевые действия начнутся пятнадцатого июня, – ответил Шавырин. – Мы обязаны успеть к этому сроку, Юрий. Что еще мог я сказать на Политбюро? Или ты полагаешь, что мне следовало ответить: «Извините, товарищ генеральный секретарь, но Советская Армия не в силах выполнить эту задачу?» Меня мигом сняли бы с моего поста, а начальником Генерального штаба назначили бы кого-то более послушного – ты догадываешься даже кого. Если тебе так уж хочется исполнять приказы маршала Бушарина…
– Этого идиота! – не удержался Рожков. Именно в соответствии с планом, составленным тогдашним генерал-лейтенантом Бушариным, советские войска вошли в Афганистан. Ничтожество с профессиональной точки зрения, Бушарин обладал надежными политическими связями, которые не только спасли его шкуру после бесчисленных неудач в Афганистане, но и способствовали успешному продвижению к вершинам военной карьеры. Хитрый мужик, этот Бушарин. В жизни не принимал участия в боевых действиях, проводимых в горной местности, но умело ввернул про свой план военной кампании и посетовал, что его блестящий план не смогли должным образом осуществить. В результате его назначили командующим Киевским военным округом, а это традиционно – золотые ворота к маршальским звездам.
– Словом, тебе хотелось бы видеть его в этом кабинете и ходить под ним? – спросил Шавырин. Маршал Рожков молча покачал головой. Они были близкими друзьями еще с тех пор, когда оба командовали танковыми подразделениями в одном полку, назначенные на свои должности как раз накануне решающего броска к Вене в 1945 году.
– Как все это произойдет? – поинтересовался Рожков.
– Операция «Красный шторм», – коротко ответил Шавырин;
«Красным штормом» был назван план наступления механизированных войск на Западную Германию, Бельгию, Нидерланды и Люксембург. Этот план непрерывно обновлялся соответственно переменам в состоянии сил обеих сторон. Суть его сводилась к молниеносной кампании продолжительностью в две-три недели в случае резкого, ухудшения отношений между Востоком и Западом. Согласно советской стратегической доктрине он предусматривал внезапность как необходимое условие успеха и основывался на применении исключительно обычного вооружения, без использования ядерного оружия.
– По крайней мере они не собираются пускать в дело ядерные заряды, – пробормотал Рожков. Существовали и другие планы с иными названиями, основанные на разных сценариях, причем многие включали в себя применение ядерного оружия – как тактического, так и стратегического. Военачальники, как правило, относились к использованию ядерного оружия резко отрицательно. Несмотря на то что их политические хозяева нередко прибегали к угрозам самого разного толка, профессиональные военные отлично понимали, что применение ядерного оружия влечет за собой самые ужасные, совершенно непредсказуемые последствия. – Как относительно фактора внезапности?
– Прикрытие будет состоять из двух этапов. Первый является чисто политическим и будет направлен против Соединенных Штатов. Второй незадолго до начала военных действий готовится КГБ. Ты знаком с ним – группа «Норд» Комитета госбезопасности. Мы обсуждали его два года назад.
Рожков недовольно покачал головой. Группа «Норд» представляла собой специальный комитет, состоящий из руководителей различных управлений КГБ, который был создан в середине семидесятых годов тогдашним председателем Андроповым. Целью комитета было разработать средства, которые раскололи бы НАТО, ослабили единство этого союза и вообще вели политические и психологические операции, направленные на подрыв Запада. Больше всего группа «Норд» гордилась разработкой плана подрыва военной и политической структуры НАТО накануне начала военных действий. Но насколько успешным окажется этот план? Маршалы обменялись ироничными улыбками. Подобно большинству профессиональных военных, они с презрением относились к шпионам и их планам.
– Четыре месяца, – повторил Рожков. – Нам нужно сделать так много за это время. Что, если магия КГБ не сработает?
– Вообще-то у них хороший план. В конце концов нужно ввести Запад в заблуждение всего на неделю, хотя лучше на две. Решающим, конечно, будет то, как быстро войска НАТО достигнут состояния полной боевой готовности. Если только удастся замедлить процесс их мобилизации на семь дней, победа гарантирована…
– А если нет? – резко бросил Рожков, отлично понимая, что даже семидневная задержка не может гарантировать победы.
– Тогда нет гарантии, но баланс сил все равно в нашу пользу. Ты ведь знаешь это, Юрий. – Вопрос о всеобщей мобилизации в стране никогда не обсуждался с начальником Генерального штаба.
– В первую очередь необходимо подтянуть дисциплину в войсках, – заметил главнокомандующий сухопутными войсками. – И мне следует немедленно поставить в известность всех командующих группами войск. Нужно срочно браться за боевую подготовку. Каково положение с горючим?
Шавырин молча протянул другу свои записки.
– Могло быть еще хуже. Нас обеспечат горючим для самой напряженной боевой подготовки. Перед тобой нелегкая задача, Юрий, но четыре месяца – немалый срок, разве нет?
Рожков знал, что четырех месяцев недостаточно, но говорить об этом не имело смысла.
– Значит, у меня четыре месяца для укрепления военной дисциплины. Ты развязываешь мне руки?
– До определенного предела.
– Одно дело заставить рядового по приказу сержанта вытягиваться по стойке «смирно», и совсем другое – укрепить дисциплину среди офицеров, что привыкли писать бумаги, сидя в тепле. Вот кого надо подтянуть. – Рожков не решился выразить свою точку зрения прямо и недвусмысленно, но его начальник все понял.