– Высота 914 не отвечает, товарищ генерал, – доложил связист.
– Наше положение безнадежно, – пробормотал Андреев. Артиллерия уничтожена, запасы зенитных ракет иссякли. Ему приказали удерживать остров в течение всего нескольких недель, обещали доставить морем подкрепления, говорили, что война в Европе продлится две, максимум четыре недели. Он сумел продержаться гораздо дольше. Один из его полков был уничтожен севернее Рейкьявика, и теперь, когда американцы захватили высоту 914, исландская столица просматривалась оттуда. Две тысячи солдат и офицеров его дивизии погибли или пропали без вести, еще тысяча ранена. Достаточно.
– Свяжитесь с командующим американскими войсками по радио и передайте мою просьбу о прекращении огня. Скажите, что я готов встретиться с ним в любом месте.
– Значит, вы и есть «Ищейка»?
– Так точно, генерал. – Эдварде попытался приподняться в кровати. Из-за трубок в руке и ноги в гипсе это оказалось непросто. Медсанчасть корабля была полна раненых.
– А это, должно быть, мисс Вигдис. Мне говорили, что вы красивая девушка. У меня дочь примерно таких же лет.
Флотские медики сумели подобрать для нее одежду почти подходящего размера. Врач уже осмотрел ее и пришел к заключению, что Вигдис здорова и беременность протекает нормально. Она успела отдохнуть и помыться; для Майка и всех остальных, кто видел ее, девушка напоминала о лучших временах и светлом будущем.
– Если бы не Майкл, меня бы убили.
– Да, мне докладывали. Вы нуждаетесь в чем-нибудь, мисс? Она посмотрела на Эдвардса, и этот взгляд ответил на вопрос генерала более чем красноречиво.
– Для метеоролога вы справились со своей задачей очень успешно, лейтенант.
– Сэр, мы просто старались не попадаться на глаза русским.
– Нет. Вы сообщили нам, какими силами располагает Иван на этом острове и где расположены русские подразделения – вернее, где их нет. Вы и ваши солдаты сделали много больше, чем просто старались не попадаться на глаза русским, сынок. – Генерал достал из кармана маленькую коробочку. – Молодец, морской пехотинец!
– Сэр, я из ВВС.
– Неужели? Ну что ж, вот это говорит, что вы из морской пехоты., – Генерал прикрепил к подушке «Морской крест». Подошел майор и передал генералу лист бумаги. Тот прочитал донесение и сунул его в карман. – Пора бы уж, – выдохнул он с облегчением. – Мисс Вигдис, вы обещаете нам присматривать за этим парнем?
Через двое суток им предстояло отправиться на фронт. 77-я мотострелковая дивизия принадлежала к категории третьеочередных и, как и остальные подобные части, состояла из резервистов. У нее было всего лишь чуть больше трети вооружения и техники кадровой дивизии. Со дня мобилизации вели непрерывную подготовку солдат и более старшие передавали опыт военной службы юным призывникам. Личный состав дивизии представлял собой странное сочетание. Молодежь, только что призванная в армию, была хорошо подготовлена физически, однако не имела представления о военной службе. Те, что постарше, уже раз отслужили свой срок, еще помнили, как следует воевать, но с возрастом утратили форму. Призывники отличались задором молодости и, несмотря на то что испытывали вполне естественный страх перед предстоящими боями, были готовы без колебаний защищать родину. Солдатам старших возрастов, оставившим семьи, было что терять. Содержание бесед, проводившихся приехавшими в часть участниками боев с офицерами дивизии, просочилось к солдатам. В Германии им придется несладко. Сержант-связист узнал и сообщил друзьям: в Москве в их ряды вольются опытные боевые офицеры, прапорщики и сержанты, уже обстрелянные на фронте. Резервисты почувствовали себя лучше – опыт, завоеванный на фронте, придется весьма кстати.
Теперь они знали кое-что еще: 77-я мотострелковая дивизия будет переброшена на запад меньше чем через неделю.
Этим вечером в расположении части было тихо. Солдаты не спали, выходили из промозглых казарм и стояли, глядя на сосновые леса, покрывавшие восточные склоны Уральского хребта.
– Почему не начинается наступление? – спросил генеральный секретарь.
– Генерал Алексеев сообщил мне, что готовится к решительному удару. Он говорит, что для этого требуется время, – ответил Бухарин.
– Передайте генералу Алексееву, что мы требуем от него решительных действий, а не пустых слов! – произнес министр обороны.
– Товарищи, – взял слово Сергетов, – я припоминаю из собственной военной службы, что начинать наступление следует только тогда, когда у тебя есть решающий перевес в людях и технике. Приказывая Алексееву начинать наступление еще до того, как он достиг полной боевой готовности, мы заведомо обрекаем армию на поражение. Надо дать ему время, чтобы он смог подготовиться должным образом.
– Значит, теперь вы стали уже специалистом и по военным вопросам? – поинтересовался министр обороны. – Жаль, что у вас нет такого же опыта в своей специальности, тогда мы не были бы втянуты в такие неприятности!
– Товарищ министр, я предупреждал вас о том, что потребление горючего на фронте намного превзойдет представленные вами цифры, и оказался прав. Вы говорили: «Дайте нам горючее, а мы сумеем использовать его должным образом», – правда? Это вы предсказывали победу за две недели, самое большее за четыре, верно? – Сергетов обвел взглядом сидящих за столом. – Такие вот специалисты и привели нас к катастрофе!
– Мы одержим победу над Западом!
– Товарищи, прошу извинить меня за опоздание. – В зал вошел Косов. – Мне только что сообщили, что наши войска в Исландии сдались. В качестве оправдания генерал, командующий дивизией, говорит о потерях, достигающих трети личного состава, и безнадежной тактической ситуации.
– Немедленно арестовать его! – рявкнул министр обороны. – Арестовать и семью предателя!
– Похоже, что наш министр обороны умеет куда лучше арестовывать своих собственных подчиненных, чем одерживать победы на поле боя, – сухо заметил Сергетов.
– Щенок! – Министр обороны побелел от ярости.
– Я не говорю, что мы потерпели поражение, однако совершенно ясно, что нам пока не удалось одержать победу. Наступило время урегулировать конфликт политическими средствами.
– Мы могли бы принять условия, предложенные немцами. – В голосе министра иностранных дел прозвучала надежда.
– Вынужден с сожалением сообщить вам, что такой возможности больше не существует, – заметил Косов. – У меня есть основания считать, что с самого начала предложение немцев решить вопрос мирными средствами, за столом переговоров, было мистификацией, немецкой маскировкой.
– Но ваш заместитель сказал нам только позавчера…
– Я предостерегал его и вас о возникших у меня сомнениях. Сегодня во французской газете «Монд» опубликована статья о том, что немцы отвергли советское предложение об окончании войны с помощью мирных переговоров. В статье приводятся точные данные о времени и месте, где проводились предыдущие встречи, – это значит, что основанием для нее стали официальные немецкие источники, и ясно подразумевается, что предложение о переговорах с самого начала являлось попыткой повлиять на наше стратегическое мышление. Они дают нам понять, товарищи, что собираются вести войну до победного конца.
– Маршал Бухарин, какими силами располагает НАТО? – спросил генеральный секретарь.
– Они понесли тяжелые потери в живой силе и технике. Их войска измучены до предела. В противном случае они уже нанесли бы мощный контрудар.
– Значит, от нас требуется еще одно решающее усилие, – произнес министр обороны. Он обвел взглядом сидящих за столом в поисках поддержки. – Еще один завершающий удар. Может быть, Алексеев и прав – нам нужно подготовить и скоординировать мощный бросок с целью прорвать оборонительные линии НАТО.