— Давайте, привал делаем! — сказал я, все-таки изображая старшего.
На травке на самом срезе пляжа мы побросали вещи, палатку ставить пока не стали. А Толик занялся своими удочками. Сельские подошли к нему поближе и стали глазеть. Ну, я думаю, Юзик зря удочки Боровика дурацкими назвал. Я сколько знаю Толика, он все время про рыбалку и про всякие хитрые снасти рассказывал. Не знаю, ловил ли он когда-нибудь рыбу, но рассказывать об этом любил.
Бэрик дал Юзику удочку с телескопическим удилищем, а себе взял спиннинг. Я не знал, что это спиннинг, думал, в чехле — вторая удочка. А Толик достал короткое удилище, потом из рюкзака вынул специальный чехол, в котором была катушка. Вся сверкающая, с ручками, рамками и надписями не по-русски. И еще у Бэрика была целая коллекция блесен.
— Червей накопать надо, — с умным видом заявил Юзик. — Так, пацаны! Быстренько.
Ну, он это говорил своим приятелям, понятно, что ни я, ни Юрка не стали бы ему копать червей. Мы с Грушей решили заняться костром. Я попросил у Юзика его нож, чтобы вырубить стойки для котелка. Юзик так ехидно усмехнулся, но нож дал. Очень скоро мы вернулись с дровами. Юзик с приятелями ковырял землю в поисках червей.
— Ну, что тут за места! — завидев нас, заорал Юзик. — Ни мотыля, ни червей дождевых нету.
— А мне и не надо, — отозвался довольный Бэрик. Он все еще ладил свой спиннинг.
— Дай нож. — Юзик протянул мне руку. — Надо поглубже копнуть.
Он забрал свой нож и, подойдя к самой кромке пляжа, загнал лезвие по рукоятку и стал им ковырять.
— Комары есть, значит, и мотыль должен быть, — говорил он, вгрызаясь в мокрый песок.
Мы с Юркой переглянулись и начали складывать шалашиком дрова и укладывать в середине тонкие веточки. Я уже знал, что так костер загорится быстрее.
— О, нашел! — заорал довольный Юзик и выкинул наверх комок слипшегося песка.
Нам стало интересно, что он там нашел, и мы подошли поближе. Комок был весь в маленьких дырочках, словно яблоко, поеденное червями. Юзик раздавил комок, и мы увидели, что он полон красных, блестящих, будто лакированные, червячков. Я знал, что это мотыль. Читал.
— Какой крупный, мы сейчас таких лещей наловим! — обрадовался Юзик. И вдруг заорал: — Ай, кыш!
Он подскочил и затряс ножом. Он тряс его, потом попытался очистить лезвие рукой, но только заорал от боли. Бросил лезвие и стал что-то выковыривать из ладони.
— Что такое? — Все подбежали к Юзику.
— Мотыль, зараза, бешеный какой-то! — чуть не плача сказал Юзик. — Вот смотрите, я хотел с ножа согнать, а он как грызанул!
Юзик протянул руку с растопыренными пальцами. На ладони была маленькая ранка, которая почти не кровоточила.
— Хорошо, что я эту сволочь выдрал. А то он мог влезть под кожу и прямо в сердце пролезть. У нас в деревне так было! — Юзик немного успокоился.
— А вдруг он там яйца отложил? — спросил Юрка и украдкой глянул на меня. Ясно было, что он решил над Юзиком поиздеваться.
— Как отложил? — всполошился тот.
— Ну как — раз, и отложил споры. Они будут у тебя в организме созревать, а потом как вылупятся, начнут тебя есть изнутри. И ты не почувствуешь, потому что они впрыскивают такой яд, что человек не ощущает боли. И съедят тебя, а ты и не заметишь. А потом однажды утром ты прогнешься, а у тебя по животу бугорки бегают, как будто кто-то изнутри вылезти хочет. Это самый опасный момент. Если его прозевать, то ты лопнешь, и полетит зеленая жижа, и уже не личинки, а здоровые особи. И они кинутся других заражать. Это уже не твоя личная беда, это будет проблема всей Земли.
— Ты это откуда знаешь? — спросил бледный Юзик.
— А ты что, не знаешь? — с нескрываемым удивлением спросил Бэрик, включившийся в шутку.
— Так что надо руку рубить, пока не поздно! — мрачно сказал Груша. — У нас есть топор, ребята?
— Нету! — заорал Юзик.
— Тогда твоим ножом придется пилить. Но это гораздо больней. — Юрка с совершенно угрюмой миной подобрал валяющийся на песке нож. — О! А червячки-то из него хорошую пилу сделали.
И вправду: лезвие ножа было словно обработано напильником — вместо острой кромки торчали мелкие зубья, как во рту у ерша.
— Это кстати, — продолжил серьезно Толик. — Очень удобно кость перепиливать. Ну, что, Юзик, снимай штаны!
— А штаны зачем? — Юзик был просто раздавлен.
— А если обделаешься во время операции, в чем дальше пойдешь? Постирать не сможешь, вернее, постирать, может, и получится, но выкручивать одной рукой неудобно. Мы же тебе не сразу туда крючок приделаем.