От этих мыслей меня отвлекло рычание Бруно. Он остановился и взъерошил шерсть на холке. Ыду тоже заволновался и схватил Толика за руку. Он так всегда делал, когда чего-нибудь боялся. Ясно, что рядом было что-то опасное. Мы остановились. А Бруно смотрел в лес справа и рычал громко и злобно, оскалив зубы. Морда у него была жуткая, я и забыл, какой он страшный. Если не знать, что на самом деле Бруно добрый и даже трусливый, то можно умереть от одного его вида.
Я поднял руку, ну, как в кино спецназовцы делают, чтобы все остановились и замолчали. Потом взял на поводок Бруно, и мы отправились с ним в лес, куда он тянулся, не переставая рычать. Мы перешли обочину и тихонько пошли по узенькой тропинке. Бруно замолчал, словно понял, что шуметь нельзя, и только сопел сердито. Я не спешил, чтобы не вылететь прямо в лапы какой-нибудь аномалии, если там, за деревьями, спряталось что-то опасное.
Тропинка вывела на поляну, но мы сошли с тропинки в сторону, чтобы незаметно посмотреть, что там.
На полянке недалеко от разлапистого дерева возились несколько человек в камуфляже. У них под ногами лежал связанный кровосос. Его, наверное, долго били, он был весь в крови. А люди перекинули через ветку веревку, и один человек сейчас завязывал на конце веревки петлю. Я понял, что они хотят повесить кровососа. Почему? Может, он кого-нибудь покусал? Я решил, что вмешиваться небезопасно, тем более кто бы меня послушал. Я уже знаю, как тут на люди детей реагируют…
Я осторожно вернулся назад и сказал ребятам, что там ничего особенного нет. Не буду же я при Ыду говорить, что видел.
Пока мы ходили с Бруно туда-сюда, зомби порядочно вперед зашли и скрылись за поворотом. Нужно было их догонять. Мы быстро зашагали по шоссе. И собака, и Ыду успокоились только тогда, когда место, где мы останавливались, осталось далеко позади. Они, видимо, чувствовали, что там, в лесу, происходила какая-то мерзость. А идти нам до лагеря «Свободы» оставалось еще пару километров. Мы быстро добрались до поворота на шоссе, за которым скрылся взвод зомби. И тут уже нам всем вместе пришлось бежать в лес прятаться, потому что на дороге собралась большая толпа, и мы заметили, что люди вооружены. Мы крадучись прошли немного по лесу, чтобы лучше разобрать, что там случилось.
Наши зомби стояли прямо на шоссе на коленях, положив руки, у кого они были, на затылки. Позади них — человек десять в военной форме, они держали в руках автоматы, направленные на зомби. А еще двое в это время ходили от одного пленного к другому и рылись у них в ранцах. Непонятно, зачем им это надо было. Но потом один военный подошел к крайнему зомби и взял и выстрелил ему в затылок в упор. Остальные дернулись и залопотали. Я даже не знал, что тут делать, мне просто нехорошо стало. Зомби было жалко. Они такие добрые, беспомощные и все время нам помогали. За что их убивать?
Мои друзья, видимо, думали так же. Юрка и Бэрик перебросили со спины автоматы, и по их лицам было понятно, что зомби они в обиду не дадут. Мы ползком, чтобы не выдать себя, подобрались совсем близко, казалось, что отсюда и камнем можно попасть. Но пока мы через лес выбирались на позицию, военные убили еще пятерых зомби. А на остальных орали «Сидеть!», а те выполняли команду. Наверное, зря мы их приучили к дисциплине.
Юрка первый заорал: «Сдохните, гады!» и открыл огонь. Одной очередью он скосил сразу несколько вояк. Те ведь стояли свободно, не прячась. Наверное, они чувствовали себя здесь в полной безопасности, поэтому сразу не поняли, что происходит. А тут я заорал «Вперед, в атаку!», и зомби, узнав мой голос, подскочили. И сразу же навалились на тех, кто их обыскивал. Военные, те, что держали весь отряд под прицелом, судя по всему, растерялись. Во-первых, они не смогли стрелять в зомби, боясь попасть в своих, во-вторых, они совершенно не ожидали, что на них тут кто-нибудь нападет.
После первых Юркиных очередей половина вояк полегла, а спрятаться на шоссе было негде. В общем, когда они нырнули в кювет, зомби уже разобрались с теми, кто их обыскивал и убивал, и радостно ринулись следом. Они не обращали внимания на выстрелы, а просто, как волна, накрыли этот самый кювет. Сопротивление было подавлено.
Мы стояли некоторое время оцепенелые, словно нас кто-то загипнотизировал. Не могли сделать ни шагу. Потом, когда оставшиеся в живых зомби опять сбились в кучку и стали бормотать, мы с пацанами переглянулись и решили подойти поближе. Я еще подумал — а можно ли так сказать: «зомби остались в живых»? Они же вроде как не совсем живые. И подумал: теперь у военных будет очень сложно хоть что-либо выяснить. У этих — так точно, а вот если наткнемся на других… В общем, я не стал бы рисковать и искать новых встреч. Вдруг узнают, что это мы отряд положили. Ясно, что в будущем надо от военных держаться подальше.