— Если вам в больницу и вы хотите добраться напрямик, сразу же сверните направо и дойдете до ресторана с голубым фасадом. Оттуда она видна.
Самое замечательное было бы запереться и жить вчетвером с детьми, не видясь ни с кем, даже с Диком и его женой, у которой, кстати, всегда такая неискренняя улыбка — она ревнует мужа к Ненси. Ненси сидела бы дома, он продолжал бы ходить на службу — надо же зарабатывать на жизнь, но сразу по окончании трудового дня возвращался бы к себе, не заходя к Луи, не нуждаясь больше в стакане мартини. Никто бы не задавал им вопросов, не обсуждал случившееся.
Из центра доносились приглушенный шум и музыка, во многих домах работало радио, в других сквозь пелену сумерек угадывались силуэты, застывшие перед неярким, как лунный свет, экраном телевизора.
Стив добрался до ресторана с голубым фасадом и зашел туда, но не выпить, а поесть: у него сосало под ложечкой от голода. К тому же бара там не было и спиртного не подавали. А если бы и подавали, он все равно не соблазнится. Он намерен сейчас же, если только Ненси не очень измучена и ему дадут поговорить с ней, поклясться жене, что в жизни не выпьет больше ни капли, и намерение это твердо: он сдержит обещание не только ради нее, но и ради самого себя.
Девушка обмахнула стол грязной тряпкой, сунула клиенту меню и в ожидании заказа взяла карандаш наизготовку.
— Принесите что найдется, хоть сандвичи.
— Не хотите ли салат из омаров? Это дежурное блюдо.
— Ждать долго?
— Оно уже готово. Кофе?
— Да, пожалуйста.
На столе валялась дневная газета, но он предпочел не раскрывать ее. На стенных часах десять минут седьмого.
Накануне в это же время они с женой были дома. Чтобы не задерживаться, ели сандвичи стоя, и Стив до сих пор слышал, как стукнула дверца холодильника, когда жена доставала оттуда кока-колу.
«Тебе налить?»
Он не посмел признаться, что совсем недавно пил ржаное. С этого все и началось. На Ненси был летний зеленый костюм, который она купила на Пятой авеню, не подозревая, что о нем завтра утром будут писать бостонские газеты.
— Подать вам кетчуп?
Стиву не терпелось снова оказаться в больнице. Даже если ему не позволят сразу подняться к Ненси, он почувствует себя там ближе к жене. Кроме того, в больнице он сможет не думать. Сегодня он не хочет больше думать. Он так устал, что у него болит все тело, даже кости. Ему частенько случается не спать до утра, даже пить ночь напролет и на следующий день чувствовать себя больным, но он почти всегда взбадривал себя алкоголем. Возможно, алкоголь подействовал бы и этим вечером. Помогло же Стиву утром шотландское виски собраться с силами, довести машину до Хейуорда и настолько овладеть собой, что он дозвонился и разыскал-таки Ненси.
Стив сожалел, что рядом нет больше официантки из кафетерия: она поддержала бы его. Здесь все спешили.
Слышался звон тарелок. Официантки метались по залу, не успевая обслуживать клиентов, и каждую минуту какой-нибудь любитель громкой музыки опускал пять центов в радиолу-автомат.
— Что желаете на десерт? Есть яблочный пирог, есть лимонный.
Он отказался от десерта, расплатился и вышел. Все окна в больнице были освещены, и если бы Ненси не лежала за дверью, он, вероятно, увидел бы ее койку.
Шторы были опущены не везде. Там и сям виднелись то белая косынка сестры, то силуэт больного, склонившегося над журналом.
Проходя мимо своей машины, Стив отвел взгляд — она слишком о многом ему напоминала — и дал себе слово при случае сменить ее на другую, даже более старую модель.
Он забыл позвонить лейтенанту, а ведь тот просил его об этом. Стив вспомнил, что видел кабину в холле больницы. Как только он узнает что-либо новое, надо также позвонить Кинам. Не следует забывать о детях. Но сначала ему нужно выяснить, какое он с Ненси примет решение.
— Не скажете, могу я навестить жену?
Регистратор узнала его и вставила вилку в коммутатор.
— Пришел муж больной из двадцать второй палаты.
Знаете, о ком я говорю?.. Да?.. Как! Доктор не придет раньше семи? Я скажу ему.
Она повторила:
— Не раньше семи.
— Можно позвонить по телефону?
— Кабина — для общего пользования.
Он позвонил в полицию.
— Говорит Стив Хоген. Мне бы лейтенанта Марри.
— Я в курсе, мистер Хоген. Я был в больнице вместе с лейтенантом. Он пошел обедать.
— Лейтенант просил меня позвонить и сообщить мой адрес.
— Нашли комнату?
Стив прочел адрес, который хозяйка написала ему на клочке бумаги.
— Есть новости?
— Уже с полчаса.
Голос был веселый.
— Все кончено. Вначале собаки пошли по ложному следу, потеряв из-за этого добрый час. Пришлось отвести их на старое место, и на этот раз они не ошиблись.
— Он оказал сопротивление?
— Увидев, что окружен, он бросил пистолет и поднял руки. Весь позеленел от страха, умолял не бить его.
Теперь им занимаются ребята из ФБР. Завтра утром по дороге в Синг-Синг заедут с ним сюда.
— Благодарю вас.
— Спокойной ночи. Можете сообщить новость жене, это ей тоже доставит удовольствие.
Стив вышел из кабины и сел на стул в холле. Он был там один и видел сквозь стекло в окошечке верхнюю часть лица регистратора: она что-то печатала на машинке и по временам с любопытством поглядывала на него.
Стив не сразу узнал врача, вошедшего с улицы: он видел его только в халате, не в костюме; но тот заметил посетителя, прошел было мимо и тут же с озабоченным видом вернулся. Стив встал.
— Сидите.
Врач опустился рядом с ним на стул, уперся локтями о колени, словно приготовляясь к неторопливому мужскому разговору.