Мерси двинулась в кухню. При взгляде на полку с вымытыми тарелками у нее возникло ощущение, будто вернулись прежние дни с Майком. Она стояла в этой кухне, оценивала, насколько испорчен ужин, и они разговаривали. Она мыла, а Майк вытирал кастрюли, ставил тарелки на полку. Тим лежал в переносной колыбельке или на одеяле, пока не научился ползать. «Время после ужина бывало хорошим, – подумала она, – когда мы убирались, смеялись, иногда выпивали». При воспоминании о тех вечерах у нее сжалось сердце.
– Накормлю собак, и поедем отсюда, – сказала она.
– Мерси, запись проститутки, будто она находилась в такой-то вечер с таким-то человеком, еще не означает, что это правда. А если не пришел он? Или она? Те, кого убивают, не всегда появляются на месте вовремя.
– Вот почему надеюсь получить эту видеопленку.
– А дальше? Когда убедишься, что голоса не совпадают, что будешь делать?
Несколько секунд тишины, нарушаемой только позвякиванием цепей больших собак.
– Не знаю.
– Тебе не приходило в голову, что, вероятно, он хотел видеть Бейли по другой причине? То, что он указан в ее записной книжке, еще не значит, что он клиент. Как, например, Майк не клиент Обри Уиттакер.
– Возможно. Человек, разговор которого с Патти записан на пленку, был клиентом. Никаких сомнений нет.
Мерси вытащила мешок с собачьим кормом из кладовой, подошла с ним к кухонному порогу и попросила О'Брайена подержать дверь. Включила наружный свет и шагнула в холодную ночь. Но, взглянув на собак, вспомнила, что не взяла ключ.
– Черт, забыла ключ от псарни.
По ее спине пробежал озноб, потому что именно эти слова Мерси сказала однажды вечером Майку, когда кормила собак вместе с ним. Именно эти слова. Стояла она там, где теперь, говорила тем же тоном, Майк находился на том месте, где теперь О'Брайен.
Быть в доме Майка, когда он в тюрьме, просить другого мужчину принести ключ показалось Мерси худшим предательством, чем все, что она делала до сих пор. Собаки для Майка были священными. Это все равно что переписывать историю – стирать имя Майка, вписывать кого-то другого.
Черт, забыла ключ от псарни. Через минуту Майк появился с ключом. Через минуту О'Брайен появился с ключом.
– Все в порядке? – спросил он, отдавая ключ.
– Да. Я люблю это делать.
Мерси выпустила собак из вольер, собрала их миски, позволила им идти за собой к столу для кормежки, там отмерила им по дополнительной порции. Долли, Полли и Молли отталкивали друг друга, натыкались на Мерси, и у нее едва не подгибались колени.
Мерси, смеясь, пыталась их оттолкнуть, понимая, что недостаточно сильна, ей не сдвинуть коленом с места весящих по сто фунтов собак, но это напоминало ей о временах, когда она смотрела на их скорбные морды с висящими ушами и печальными глазами, видела эту вспышку игривости, и она вызвала у нее смех. Поскольку сейчас он казался совершенно неуместным, причины его представлялись давно прошедшими и больше не существующими, ей надрывало сердце делать все это снова без Майка, зная, что он сидит в тюрьме за убийство и вряд ли будет делать это когда-либо снова.
Долли, Молли и Полли не знали об этом.
Мерси ощутила что-то горячее на щеке, мысленно прокляла свою слабость и повернулась спиной к О'Брайену, внезапно пожалев, что привезла его в дом Майка.
– Ты часто это делала? – сказал О'Брайен.
– Да.
– Любила его?
– Пыталась.
– А эти собаки любят тебя?
– Да, любят.
– Иногда события становятся лучше, когда вспоминаешь их. Ты делаешь их лучше, чем они были.
– Я сейчас этим и занимаюсь.
О'Брайен промолчал, и Мерси наконец наполнила миски. Понесла их по одной в вольеры, пользуясь командами «сидеть» и «место», которые «девочки» выполняли охотно, когда дело касалось еды. Она закрыла их, махнула рукой О'Брайену, чтобы он шел впереди нее, и поставила мешок с кормом обратно в кладовую.
О'Брайен посмотрел на нее:
– Черт возьми, леди! Я хотел выпить с женщиной, которая мне приятна, а она вдруг обвиняет моего отца в убийстве и заставляет кормить собак своего любовника.
– Ты настоящий друг. Спасибо.
– Не будь со мной искренней. Я не знаю, как это воспринимать.
– И все равно благодарю.
– Но получить видеопленку с моим отцом все-таки хочешь?
Мерси кивнула. О'Брайен криво улыбнулся и покачал головой:
– Знаешь, что я думаю? Что меня поимели. Но если имеешь ты, это не так уж плохо.
По пути из каньона О'Брайен молчал. Мерси поглядывала на него, он все время смотрел в ветровое стекло. Наконец он спокойно заговорил:
– Тебе пока не положено этого знать, но сапоги «чакка» соответствуют следам в кухне Уиттакер. На них ее кровь. Следы на гильзе из цветочной вазы соответствуют тем, которые выбросил пистолет, принесенный Уилером и Тигом. А в женское белье был завернут самодельный глушитель, прекрасно подходящий к этому «кольту». Все сходится. Джиллиам хотел это отметить сегодня вечером. Он всегда недолюбливал Макнелли и симпатизировал тебе. Думаю, у него на душе кошки скребут из-за того, что он выставил тебя из лаборатории.