— Как и планировали, товарищ полковник? — заговорщически спросил спецслужбист.
— Как планировали и решили. — Боров прищурился так, словно одним нажатием кнопки на клавиатуре получил возможность уничтожить всё мировое зло.
Внезапно дверь в кабинет раскрылась, и на пороге появилась по-детски растерянная Таня, тревожно подняв за собой потоки воздуха.
— Товарищ полковник, товарищ майор! Ярослав. — Девушка заметила сослуживца, попавшего к начальству не совсем обычным способом. Там…
— Я догадываюсь, кто там, — начиная заводиться, негромко прорычал Боров.
Боровиков, Жилин, Ярослав и Таня вышли в общее бюро. У выхода в коридор стояло много, казалось бы, незнакомых стороннему наблюдателю людей. Однако на самом деле читателям двое незваных гостей были известны. Однажды ночью они встречались на заброшенном хуторе в «Мёртвом кольце», чтобы без всевидящих соглядатаев цифрового концлагеря обсудить свои зловещие планы. Первым пришельцем являлся крепкий, жилистый мужчина среднего роста с явной военной выправкой. Второй же мужчина был полностью лысый, с крючковатым носом, в очках и в элегантной шляпе с запоминающимся бантиком.
Вспышка. Далёкий холодный май несколько лет назад. Девять анализаторов, достойно сумевших завершить обучение по программе «Зевс», торжественно выпускались, готовясь принять присягу. Они стоят единой шеренгой, словно один организм, и, с иголочки одетые в парадную милицейскую форму, торжественно ожидают одно из самых главных событий в их жизни. Полковник Боровиков, Квартирмейстер, профессор Градов, прочие наставники анализаторов, остальные ключевые работники Института и Экспериментального отдела, принимавшие непосредственное участие в программе, с гордостью и радостью наблюдают за своими уже бывшими подопечными из актового зала. Над сценой нависли гигантский красный флаг и огромный герб страны — оба вылитые и выкованные из прочного нержавеющего металла.
— Товарищи! Премного рад сообщить вам, что совершенно секретная программа обучения проекта «Зевс», запущенная под совместным патронажем автономного Научно-исследовательского института нейропсихомеханики и анализа времени, Министерства внутренних дел СССР и Комитета государственной безопасности СССР, успешно пройдена вами без грубых ошибок и серьёзных нареканий. Как председатель последнего, хочу подчеркнуть, что хотя ведущая роль в этом величайшем проекте отдавалась связке НИИ, возглавляемым Аркадием Константиновичем Градовым, и МВД, также прошу не забывать содействие, оказанное Комитетом организаторам и участникам программы. Ура! — произнёс худощавый человек в очках. На сцене неподвижно застыл флаг Советского Союза, на этот раз из ткани.
Весь анализаторский выпуск, ещё по-детски улыбаясь, бурно зааплодировал одному из руководителей.
— Товарищи! С сегодняшнего дня вы официально заступаете на правоохранительную службу. Хотел бы отметить, что благодаря уникальным навыкам и способностям, полученными вами в ходе прохождения программы, вы получаете не только уникальные возможности, но и крайне особую ответственность. Пожалуйста, используйте способности эти бережно, с умом, доблестно служа советскому народу и нашей великой социалистической Родине. Честно хочу сказать человеческим, а не канцелярским, казённым языком: ребята, я вообще не был уверен, что этот момент настанет, ведь столько было рисков и сложностей! К сожалению, много ваших товарищей, встретивших критические препятствия в ходе проекта, никогда уже не будут стоять на этой сцене и радоваться вместе с вами. Поэтому, прежде чем начинать основную часть нашего торжественного мероприятия, я как министр внутренних дел всё-таки хотел бы попросить нас всех встать и почтить их память короткой минутой молчания, — не особенно выделявшийся красноречием, в эту минуту жилистый мужчина действительно старался не читать с бумажки.
Все гости мероприятия, кроме уже стоявших анализаторов, с пониманием поднялись со своих мест. Наступила минута молчания, во время которой каждый вспоминал тех из ушедших ребят, кто был ему по той или иной причине особенно дорог.
Вспышка.
— Да, я предполагал, что такое можно было провернуть только с самого верха, и всё откидывал эту мыслишку. А зря, — покачал головой Ярослав.
Министр МВД по-барски вышел вперёд и нагло гаркнул:
— Капитан Коломин, вы обвиняетесь в преступлении против правоохранительной службы и грубейшем нарушении УК СССР. Прошу снять силовую броню, сдать табельное оружие и пройти с нами!
— Я же со своей стороны попрошу всех сотрудников Экспериментального отдела оставаться на своих местах и незамедлительно извлечь все жёсткие диски из своих ЭВМ. Шефство над всем этим учинённым безобразием берёт на себя КГБ! — сварливым голосом произнёс председатель Комитета госбезопасности.
Казалось, всё было кончено, и Ярославу был нанесён шах и мат. Он оказался тотально разгромлен, а коварные преступники и его злейшие враги всё умудрились вывернуть наизнанку в свою пользу. Спустя десять секунд неловкого молчания голос подал Боровиков. Удивительно, но полковник был полон радости, удовлетворения и чувства собственного превосходства.
— Капитан Коломин броню снимать не будет, табельного оружия не сдаст и никуда с вами не пойдёт. Это мой личный приказ. Мы всё про вас знаем, товарищ министр, — торжествующе усмехнулся Боровиков.
— Антон Владимировичем, так вам уже всё известно?! — счастливая улыбка растянулась на лице Ярослава. Ведь до этого он так переживал, что его руководитель никогда не увидит ключевых доказательств по делу и посчитает преступником собственного подчинённого.
— Аркадий, царствие ему небесное, придумал встроить в «Зевс» не только рацию. Оттуда удалённо можно получать как звуко-, так и видеозапись, пусть с помехами и в не очень замечательном качестве. Ты это прекрасно знаешь. Не мог же я отпустить тебя, не умея отслеживать твоё местоположение и состояние, чёрт подери? Поэтому всё, что ты наснимал в башне «Союз» вместе с Красным тряпочником, попало мне на рабочий стол. Так что с майором Жилиным мы успели посмотреть кинцо, хе-хе, — объяснил Боров. — Кроме того, я слышал, что Тряпочник, он же Десятый, в «Метеоре» назвал тебе имена главарей наркомафии. Это нынешние министр МВД и председатель КГБ.
— А я специально не стал отключать «Зевс», товарищ полковник. Чтобы бы всё видели и чтобы они клюнули на меня и полностью раскрылись, — дополнил Ярослав, исподлобья глядя на высокопоставленных «оборотней в погонах». — Как теперь мы видим, нервы у них не выдержали, и они сами пришли к нам с поличным.
— Так что, товарищи, сдать табельное оружие попросим мы вас. — Жилин грозно кивнул своей большой головой с резко выделяющейся челюстью хищника. Прищурился, как леопард: — Какая мерзость. Вы оба, дававшие присягу под флагом и гербом…
На лице министра МВД заходили желваки, лицо его стало пунцовым. У председателя КГБ нервно задрожали руки и отчаянно заскрипели зубы, стирая эмаль в пыль.
— А-ха-ха-ха, а ума вашим не занимать, признаю! Мы вырастили сверхлюдей по заветам Ницше, ничего не скажешь! — взорвался председатель КГБ. Резко бросил цепкий колкий на Жилина, точно в последней надежде: — Товарищ майор, но вы-то хоть не стройте комедию! Как высший руководитель, я приказываю вам арестовать бывшего капитана Коломина и ставшего его покрывать начальника, бывшего полковника Боровикова.
— Ай-яй-яй, каким фальцетом мы запели! Прищемили мы вам тестикулы, а? — рыкнул Боров.
— Майор, да неужели чувство мести за товарища перебороло внутри тебя здравый смысл?! — забасил министр МВД, всё ещё рассчитывая переманить на свою сторону Жилина.
— Арестовать? Чувство мести?? — в притворном изумлении бровь Жилина сдвинулась вверх. При упоминании в подобном контексте погибшего друга, Артёма Ключникова, внутри спецслужбиста заклокотала кипучая раскалённая ярость. Рука его медленно поползла в сторону кобуры с лежащим внутри неё убойным «Перначом».
— Вы ничего не докажете, опираясь на голословные обвинения какого-то поехавшего, особо опасного преступника. А даже если и так, то всё действие происходило на территории США и Канады. Никто не станет увязывать его под транснациональное преступление и точно расследовать согласно всем юридическим процедурам! — зарычал министр МВД. Председатель КГБ вздрогнул, пытаясь одёрнуть сообщника, но было уже поздно.