Имаскар отложил пергамент, нечаянным взглядом скользнул по корешку одной из книг. "История Оттепели". Сердце отчаянно сжалось. Как мало времени прошло. Совсем недавно, как будто вчера, он застал Аккали в библиотеке за этой самой книгой. Она прилежно и усердно читала, трепетно переворачивала страницу за страницей, пока он, незамеченным, наблюдал за нею сквозь дверную щель. Ее домашнее платье цвета лунной тени, золотая кожа и идеальный профиль, обруч лунного стекла на лбу и сверкающий красным браслет Наследницы союза. Первая красавиц Арны - это знали все.
В его воспоминании она подняла голову, улыбнулась, украшая щеки ямочками. "Имаскар, нехорошо подглядывать, - пожурила в шутку и грациозно поднялась. - Нам нельзя быть наедине".
-- Я только полюбуюсь тобой, - он шепотом повторил тогдашний ответ.
Боль толкнула вперед, заставила смахнуть на пол увесистый том, перевернуть стол и швырнуть в стену табурет. Зачем все это? Погоня за легендой, поиски мифа. Вместо того, чтобы искать причастных к гибели Союза, он глубже и глубже зарывается в бумаги.
-- Аккали... - Плевал он на запреты, на порядки и традиции, на все устои и прочую околесицу. - Аккали...
-- Шианар, что стряслось? - Привлеченный шумом, в библиотеку ворвался Ксиат. Увидев стреноженный письменный стол, поостыл. - Тебе следует отдохнуть, шианар. Ты еще не вполне здоров.
-- Достаточно, чтобы отправиться в поход и снести сотню разбойничьих голов.
-- Ты потерял много крови, шианар, - настаивал генерал, - если ты снова сляжешь, час смерти снова отдалится.
Архат поднял злосчастную книгу, прикоснулся с пыльному, обитому серебром уголку. Аккали... Кто знает - может быть она так же прикасалась к нему и...
-- Прибыл гонец, - перебил мысли шианара Ксиат.
-- С пергаментом? - встрепенулся Имаскар.
Генерал ответил кивком и предусмотрительно отошел в сторону, уступая дорогу.
Даната осталась верна себе. Вместо одного свитка, всучила гонцу целый сундук, куда сложила написанное собственной рукой письмо, пергамент, том "История Железных миротворцев", том "Геральдика Союзов" и несколько книг об истории Арны.
-- Хозяйка Солнечной короны думает, что ты решил стать книгочтеем, - не тая иронию, сказал генерал Ксиат, под пристальным взглядом которого слуги извлекали содержимое сундука.
-- Пусть, - ответил Имаскар, - нам от этого кругом выгода.
Он нетерпеливо развернул пергамент, пробежался взглядом по строчкам, проверяя, тот ли это пергамент, о котором говорил хронист. На уголке - почерневшее от времени пятно крови, часть текста безнадежно размыта водой и тленом, часть сохранилась в виде обрывков. Но при должном усердии прочесть можно. Жаль, что хронист Союза и его помощники-летописцы мертвы.
Архат приказал отнести книги и в библиотеку, а Данате отправить благодарную весть. Он нищ и не может предложить равноценного дара взамен, но благодарность - монета, которой полны даже карманы нищего.
В одном из коридоров он столкнулся с Льярой. Лекарка остановилась, посмотрела на шианара своим привычным взглядом: безумным и боготворящим одновременно. Гнойников на ее лице стало вдвое больше.
-- Шианар, - она низко поклонилась, - время сменить повязку.
Имаскар и забыл о ней. Повел плечом, прислушался - как будто не болит. Что ни говори, а лекарка весьма способна.
-- После, - отмахнулся от нее.
Но девушка проявила чудеса прыти, перегородила шианару дорогу и уже настойчивее потребовала сменить повязку.
-- Ты меня к себе приставил о здоровье твоем заботиться, так что делай, как я велю или отпускай на все четыре стороны.
Кстиат недоуменно уставился на зарвавшуюся девку.
-- Дьявол с тобой, - согласился арахат. Перевязка не займет много времени.
Они проследовали в его личные покои. Пока Льяра разогревала бальзамы и растирала травы со звериным жиром, Имаскар изучал пергамент. Он перечитал письмо дважды, до боли в глазах всматриваясь в каждую букву, но подсказки не нашел.
-- Тебя что-то тревожит, шианар, - ледяные пальцы девушки на миг отвлекли Имаскара от тягостных дум. Она размотала повязку и скормила ее огню в жаровне, после взяла тряпицу и миску с каким-то варевом, села арханту за спину и обмыла рану.
Мать переусердствовала, и чтобы справиться с раной, Льяре пришлось поработать швеей. Архант видел шрам - весьма опрятная лента стежков, сделанных твердой рукой. Но это все - ничего не значащая шелуха, всего лишь еще один шов в его многочисленной коллекции.