– Ну, и что? – учитель заметно помрачнел.
– Сколько ей лет?
– Не сомневаюсь, что вы это знаете.
– Вы правы, знаю. Даше восемнадцать, хотя вы были вместе и раньше. Почему она не переехала к вам, на Лукьяновскую?
– Давайте не будем, – жестко сказал Ион. – Это наше личное дело. Я не намерен давать объяснения.
Усмехнувшись, секретарь наклонился к нему поближе.
– Для человека, который усердно изучал довоенный мир, вы мало знаете современный, – сказал он почти шепотом. – На территории Креста брак можно узаконить уже в шестнадцать.
– Когда я захочу обнародовать суть наших с Дашей отношений, вы станете первым, к кому я схожу на поклон, – заверил Ион. – Будьте уверены.
– Буду, – пообещал секретарь, снова напуская на себя равнодушный вид. Он хотел что-то добавить, но сдержался и вместо этого с раздражением забарабанил пальцами по обивке кресла.
– Скажите, – вымолвил он. – Вы рассказывали детям о Метрограде?
– Только то, что все и так знают.
– О «Птицах»?
– Про команду Кондора как раз неизвестно ничего.
– Ясно. А о «Красном варианте»?
Ион медленно потер щеку.
– Нет, – ответил он. – Я все же не совсем сволочь, раз уж вы меня таковой считаете.
– И даже намеков не делали?
– Намеки, как и другие, более красноречивые детали, дети видят каждый день на любой станции. Истерию по поводу «Красного варианта» разжигают на каждом углу. Вылезайте порою из своей будки с печатной машинкой, пройдитесь хотя бы по уголкам Датаполиса – много интересного услышите.
– Вы ходите по уголкам куда чаще, – заметил Арсений. – И слух у вас, несомненно, лучше. Пожалуйста, расскажите о «Красном варианте» мне.
– Что?
– Прошу вас. Мне бы хотелось освежить в памяти народные стереотипы. Говорю без иронии. Я и в самом деле мало что знаю об этом.
Дрезина плыла по рельсам слишком медленно. Тяжело вздохнув, Ион попытался вызвать в памяти все осколки нужных знаний, которые целыми годами кропотливо собирал в единую схему.
– Как вам известно, наше метро насчитывает две ветки, – начал он. – Я беру в расчет сохранившиеся и населенные. Куреневско-Красноармейская и Сырецко-Печерская. Соответственно, на картах они нарисованы синим и зеленым цветами.
– Правильно.
– Всего же веток было пять. Однако к началу войны две из них еще не были введены в строй. Может, их и не начинали строить, я не знаю. Так что по назначению практически использовались всего три. Те две, которые я описал, плюс еще одна, самая большая. Святошинско-Броварская, тянущаяся через весь Киев почти по прямой и делящая его на две части. Линия красного цвета.
– Забавно слышать, как вы говорите о ней в настоящем времени.
– На случай ядерной войны существовал план, позволявший превратить весь метрополитен в единое убежище, – Ион не стал обращать внимание на подколки секретаря. – Согласно плану, все три линии должны были сохранить между собой связь, общие системы водоснабжения, возможность перемещения – словом, все для автономной жизни. При этом Красная линия целиком зависела от двух других – ведь именно у нас находились склады и припасы.
– Продолжайте.
– После Катастрофы, когда все немного поулеглось, оставшиеся в метро люди начали налаживать жизнь. И тут обнаружилась странная вещь. К Красной линии оказалось невозможно подступиться изнутри. По какому-то дикому стечению обстоятельств были завалены все переходы, все туннели и лестницы, все возможные шахты. При этом Синяя и Зеленая ветки более-менее уцелели, и с одной на другую можно было свободно перемещаться. Собственно, так и возникло новое государство – Крест. Точка пересечения обеих веток стала центром торговли, названным Датаполисом. Вот, в общем, и все, что я рассказывал детям.
– Кстати, откуда взялось это название? – поинтересовался Арсений. – Вроде бы оно не совсем по-русски звучит. Да и в украинском я такого слова не помню.
– Как это? – не поверил учитель. – Вы что, в самом деле не знаете?
– Нет. Признаться, ни разу не интересовался, а теперь вдруг загорелся вашим энтузиазмом.
– Да блин! – Ион не утерпел, полез в задний карман штанов и вытащил потертую карту метро. – Видите?
– Что я тут должен увидеть?
– Как называются станции на пересечении?
– Дворец Спорта.
– А смежная с ней станция Синей ветки?
– Площадь Льва Толстого.
– А теперь возьмите первые буквы всех слов в обоих названиях.
– Дэ, эс, пэ, эль, тэ, – перечислил секретарь, и его лицо чуть прояснилось – А, ну да.
– Перемешайте буквы, затем попытайтесь составить из них слово, добавив гласные звуки по своему усмотрению, – предложил Ион. – Слово «Датаполис» само полезет к вам в голову. Рано или поздно. Я даже исследование проводил. Жители метро сами придумали название столице нашего государства, вот оно и прижилось. Теперь уже мало кто помнит, с чего все начиналось. Но я и не подумал бы, что секретарь смотрителя не знает собственной истории.