Дорога в этом месте узкая и мотоцикл наглухо перегородил дорогу. Грузовик резко встал, а фрицы попадали на дно кузова.
Бах! Бах! Выстрелы почти слились в один. Прежде чем немцы укрылись за дощатыми бортами Кузьма лупанул дуплетом из обоих стволов своей тозовки. Один фашист дернулся и повис на борте, раскинув «тряпичные» руки. Пленные тоже упали на дно кузова.
«Мерс» попятился назад. Водила явно хотел развернуться и дать деру. Ага. Значит, там не расчет автоматчиков внутри, а какая-нибудь важная пися. Уже проще.
Застрекотал автомат, забухал фашистский карабин. Из кузова по лесу открыли огонь. Пуля срезала ветку, та упала мне на макушку.
Бах! Бах! Мой ТТ-шник гавкал в ответ. Еще один фриц, распластался на дне кузова безвольной тушкой. Автоматчик спрыгнул с другой стороны борта и укрылся за колесом. А «Бенц» продолжал споро пятится назад.
— Уйдет, гад! — крикнул я. — Рубин! Останови его.
Парень отступил в лес и кинулся через чащу наперерез «Мерсу». Пока мы воевали с автоматчиком лаковая машина уже успела довольно далеко отъехать.
— Я обойду его справа, — крикнул я Михалыча, кивком указывая на то место, откуда отбрёхивался короткими очередями на нас автоматчик. — Ты отвлеки. Стреляй почаще.
— Добро! — Михалыч переломил двустволку и выбросил из патронника дымящиеся гильзы.
Я отполз назад в заросли. Теперь можно встать. Пригнулся и пробежал шагов пятьдесят по дуге. Снова вышел к дороге. Дальше ползком.
Чуть вдалеке слышны выстрелы. Это цыган расстреливает мерседес. Молоток. Догнал-таки.
Вот забахала двустволка лесника. Я продирался через кусты. Еще немного. Выплюнул паука и стер с морды паутину, раздвинул ветки… Вот он голубчик! Сидит за колесом полуторки, разложив под ногами запасные рожки. Где ж ты их, собака, столько набрал? К встрече с нами готовился? Будто заранее знал.
Ближе подойти нельзя. Проплешина между нами. Срисует и очередью полоснет по мне. Но и отсюда достать его можно. Я встал на колено, прицелился.
Поймал совмещение мушки и целика. Концентрация только на них, а серое пятно фрица маячит за ними на заднем плане. Нельзя взгляд на него переводить. Короткая задержка дыхания, плавный спуск. Медленно тяну указательным пальцем. Выстрела не жду, чтобы в последний момент спуск не дернуть. Тяну крючок равномерно и плавно. Мушка чуть гуляет на фоне мишени, но не выходит за ее границы. Бах! И труп! Автоматчик сполз вдоль колеса, опустив голову на грудь.
— Есть! — Я выскочил из зарослей и махнул леснику. — Рубину помогу!
Сам я уже мчался по дороге. Свернул за пригорок, и картина маслом. Мерседес встал с распахнутыми дверями. На руле с простреленной башкой повис водитель. Рядом с машиной на земле распластался грузный полковник. В руке посмертно зажат кожаный чемоданчик. Застекленелые рыбьи глаза неподвижно уставилась в небо. На лбу аккуратная дырочка, из которой сочится красный ручеек.
Из леса выскочил Рубин:
— Дядя Саша, я их… Я их обоих снял! Ты видел? Прямо в голову попал шоферу. А жирный выскочил и драпануть пытался. Даже пистолет не вытащил. Совсем трус, что ли?
— Молодец Рубин, целого полкана завалил. Вот только, лучше его живым бы взять, да партизанам переправить.
— Так не было приказа брать живым, — махал пистолетом парень. — Сам говорил, кладем всех, спасаем пленных!
— Не ждал я полковника, а что это за чемоданчик? — я взял портфель и отщелкнул сияющую серебром пряжку.
Пахло кожей, свежими печатями и бумагой.
— Ого! — я бегло просмотрел бумаги. Колонки цифр, густо покрытые печатными буквами страницы, печати с орлом и свастикой… — Да у нас ценный трофей похоже образовался.
Мы спешно вернулись к грузовику. Михалыч уже развязал пленных. Те собирали трофейное оружие.
Увидев меня и признав во мне старшего, один из них вытянулся в струну:
— Сержант Акинфеев, пятый мотострелковый полк.
— Капитан Волков, войсковая разведка, — кивнул я. — Какие планы на жизнь бойцы?
— К нашим вернуться, — пожал плечами сержант.
— Далеко идти придется, — ухмыльнулся я. — Через линию фронта перебраться сложно. Слушай мою команду, сержант. Собираете оружие и выдвигаетесь с моим человеком, — я кивнул на Кузьму. — Он спрячет вас в своем доме в лесу. А завтра проведет к партизанам. Лишние бойцы им не помешают, да и вы сможете Родине пользу принести. Все лучше, чем погибнуть, пересекая линию фронта. Самое главное, особиста местного убедите, что вы не перебежчики, и сами в плен не сдавались.