Не хочется. Но нужно. А кому еще, если не ему?
Глава 1
В покой Владыки будто вихрь ворвался: качнулись тяжелые драпировки по стенам, затрепетало пламя масляных ламп, что угнездились по углам небольшого зала на трехпалых - почти птичьих - лапах. Инстинктивно сжав древки алебард, еле заметно вздрогнули рослые охранники-северяне. Вздрогнули, но тут же, мгновенно оценив степень опасности происходящего, застыли, как и предписано порядком несения службы.
Верховный Хранитель Ума, подметая плиты пола подолом серой накидки, украшенной по вороту широкой алой каймой - единственным знаком его высокого ранга - не шел, и не бежал. Он несся, почти не касаясь шершавого камня подкованными подошвами сандалий. Почти летел в уже тщетной надежде успеть, выгадать хоть мгновение, урвать хоть крупинку у равнодушных к людским делам и заботам песочных часов.
До начала обряда Великого Замещения оставалось совсем чуть-чуть: любое промедление грозило схлопыванием окна в иномирье. Тень бесполезности усилий последних недель все четче и четче проявлялась в неверном свете плюющихся маслом ламп. Казалось, вот-вот она окрепнет, накроет собой покои… и трон накроет… и что тогда?
Пыль.
Тлен.
Небытие.
Нет- нет, не банальная смерть. Когда умирают обычно -есть хоть какое-то подобие погребения. А сейчас… а сейчас самое настоящее Не-бытие… заточение души в Нигде и Никогда.
Но нет тяжелее проступка против Великой Триады, нежели уныние. Даже праздность несравнима с ним по тяжести последствий. И тяжести кары, неизбежно следующей из палат Недреманного Ока Совести. Ока, которое никогда не торопится. Даже сейчас - в столь значимую и судьбоносную минуту.
Летящая фигура в серой накидке мгновенно, как-то по-змеиному обернулась, бросив пронзительный взгляд за левое плечо.
"Так и есть. Он. Ишь, как вышагивает. Прям, Кот-Воркот, что на картинках к дозволенным сказкам рисуют. Был бы хвост - поднял бы столбом… - Верховный Хранитель успевал думать всегда, вне зависимости от обстоятельств тому препятствующих. А еще он ненавидел Недреманное Око. Холодно и трезво ненавидел. Как только может ненавидеть настоящий художник настоящего палача. - А вот Истинное Зерцало, похоже, совсем отстал. В полной броне особо не побегаешь! Впрочем, он-то как раз здесь точно лишний…"
Опустившись на одно колено у массивного трона, Ум припал губами к бледной, испятнанной последними веснушками и перетянутой вздувшимися синими прожилками кисти Владыки, дремлющего на жестком и грубом сиденье без спинки - только согласно Закону и Традиции называемом троном…
- Что? Уже пора? - голос из-под глубокого капюшона мантии, сшитой из грубого, неотбеленного, домотканого полотна звучал хрипловато и надтреснуто. Падающий свет скрывал лицо Владыки, и казалось… казалось, будто из-под капюшона говорит пустота… нет, сама Тьма говорит. Не нарушаемая ни отблеском пламени в зрачках глаз, ни сухим отраженным блеском пергамента кожи, обтягивающей узкое лицо. Колыбель самого изначального Ничто подала голос.
- Что? Все готово? - повторил вопрос Владыка и тяжело, сипло закашлялся. Его тело под простой мантией - а другая и не приличествует тому, кто возвел простоту в высшую добродетель - сотрясалось в бесплодной борьбе с хворью. Недостойной внимания, но сильно докучающей. Хворью по имени старость.
- Да, Великий, все готово, но у нас осталось совсем мало времени для начала обряда… - Хранитель Ума не успел закончить, прерванный вкрадчивым, но в то же время отлично слышным и не позволяющим перебивать себя голосом Недреманного Ока.
- Приветствую Вас, Владыка! - И только после этих слов возникло легкое шуршание одежды опускающегося на колени человека. Высшие служители Триады могли пренебречь условностями, если того требовало дело… или Владыка.
- Приветливей видал, Око, да и тех не боялся… - смешок старика на троне был подобен треску ломающейся ветки. Или хрусту позвоночника врага. Это с какой стороны посмотреть.
- А Честь-то где оставили, соколики? Ась? - Владыка, все так же, не откидывая капюшона, приложил раскрытую ладонь к тому месту на голове, где у обычного человека непременно должно было находиться ухо. - Нам без Чести никак нельзя…
Грохот в дверях, сопровождаемый истошным кошачьим воплем, заставил обернуться Хранителя и Недреманное Око, и заглушил еще один, весьма недобрый, к слову сказать, смешок из-под капюшона.
Рано или поздно это должно было случиться - если человек в доспехе несется по залам и коридорам сломя голову - рано или поздно он не заметит ступеньку или порожек, или сведет близкое знакомство с торцом совершенно случайно распахнутой у него на пути двери. Да мало ли препятствий могут возникнуть на полном трудностей и опасностей пути Истинного Зерцала Чести, особенно если он торопится… изо всех сил. Торопится так, что не замечает длинного и весьма пушистого хвоста, высунувшегося из-под отставшей от стены драпировки.
Обладатель сего полосатого украшения, так неосторожно выставленного в коридор, не обладал даже толикой умений сказочного Кота-Воркота, и не замечал ничего вокруг, ибо был очень занят. Несколько минут назад он ловко выследил и придушил весьма крупную особь домовой мыши и, вдоволь натешившись с обезумевшим от ужаса грызуном, уже собирался вонзить зубы в ее загривок, как…
… тяжелый сапог Зерцала Чести опустился прямиком на кошачий хвост.
- ХУРРНЯ!
Издав полный боли и возмущения вопль, человеческий эквивалент которого кроме нецензурной брани содержал бы исключительно междометия, да и те по большей части экспрессивные, кот вознесся по шершавому камню стены на порядочную высоту, все больше и больше отделяя плотную ткань от стены. Наконец, то ли от общей ветхости, то ли от непрочности ниток заделавших один из многочисленных швов, драпировка не выдержала и тихо лопнула, выпуская на свет разобиженное и, пожалуй, даже где-то разъяренное животное.
Подчиняясь силам гравитации, мелкий хищник устремился в обратный полет, траектория которого, казалось, неизбежно должна пересечься с лицом Зерцала. Но нет таких таранов, от которых не смог бы уклониться истинный служитель Триады! Вектор неумолимого падения животного был насильственно изменен у самого пола. Меткий удар латного сапога отправил кота, сменившего ярость на безмерное изумление вдоль по коридору, низко-низко…
- Низковато коты летают, к дождю наверное… - голос, прозвучавший из глубины покоев, растерял старческую сухость и ломкость по дороге, дойдя до Чести полнозвучным командным басом.
Воин четко, как на параде, обернулся через левое плечо и выбросил правую руку в воинском приветствии, завершая которое, глухо ударил крепко сжатым кулаком по левой стороне тускло черненой кирасы.
- И тебе не хворать, Зерцало, - Владыка, ведомый под руки Умом и Совестью, оказался неожиданно близко, и голос его вновь ослабел и надтреснулся. - Раз все уже в сборе, начнем, пожалуй…
- Но, Владыка, - Хранитель пребывал в недоумении, и не смог его скрыть, или не захотел, - нам еще нужно дойти до Алтаря Замещения… мы не можем вот так… здесь… сейчас… - слов не хватало, на смену недоумению вот-вот пришла бы паника, но к счастью, Владыка прервал его:
- Все когда-то случается впервые, мальчики. А теперь - быстро вытянули правые руки… да, все трое! Вытянули и коснулись моей груди, - с этими словами Владыка распахнул мантию.
В неверном свете масляных ламп маняще блеснул большой - с десертное блюдце - круглый медальон, усыпанный крупными, грубо отшлифованными самоцветами. Десятки цветных огоньков зажглись под руками верховных служителей Триады. Зажглись и погасли, накрытые ладонями Владыки. Ветер пронесся по покоям и коридорам, нарастая, поднимая в воздух пыль и редкий мусор, закручиваясь маленькими смерчиками, усиливаясь, и, казалось, останавливая само течение жизни…