— ГДЕ ТАЙЛЕР!
— ОН ПОСВЯЩЕН В РЫЦАРИ
Из хроник
«Как счастливо обернулось дело, ибо если бы восставшие продолжали действовать, то они уничтожили бы все английское дворянство…»
«Крестьяне пали на землю среди пшеницы, как люди, убитые горем…»
оанна хохотала до слез, глядя, как два взъерошенных петуха — один черный, другой рыжий, — приклонив к земле головы и распустив крылья, наскакивают друг на друга. Их синеватые клювы, как будто связанные невидимой нитью, двигались то вверх, то вниз, потом застывали на мгновение, сталкивались…
Черного и рыжего петуха притащил с лондонского базара Боб. Со вчерашнего дня птицы сидели голодные в мешке, а теперь, выпущенные на волю, зорко стерегли друг друга. На Иоанну, Питера и Клеменс петухи не обращали никакого внимания, как, впрочем, и на шипящий смоляной фонарь, прикрепленный к палатке Тайлера.
— Золотой победит! Ну право же, — хлопал себя по коленкам Питер. — И кружка отменного овса будет его. Ну же, ну, сеньор, смелее…
— Но прежде они повыклевывают друг дружке глаза, — сказал Боб и бросил в петухов горсть земли. Они, как подстегнутые, разом подпрыгнули вверх и продолжали свой поединок.
Боб откинулся назад, подложил руку под голову и стал смотреть в темнеющее небо, потом перевел глаза на Иоанну. В ее смехе улавливалась грусть. Он вспомнил, как Иоанна выбежала сегодня из Белой башни, как заблестела от пролитой крови черная плаха, и содрогнулся. Казнили всех, кого удалось найти. Их головы выставили на кольях на Лондонском мосту, а трупы закопали в яму. Туда же, в яму, полетел и маленький позолоченный ключик с острой ступенчатой бородкой, найденный около казначея Хелза. К чему он теперь?..
Клеменс поднялась, подошла к бочке, зачерпнула кружкой воды и жадно выпила.
— В лагере уже спят, — сказала она. — Иди-ка, Питер, и ты туда, отдыхай.
— Я хочу подождать, пока прокукарекает победитель, — сказал мальчик. — И я вовсе не устал.
Это была, конечно, неправда. Весь день маленький Питер как вихрь носился по Майл Энду, с готовностью выполняя любые поручения старших. Грамоты, написанные клерками короля, рассылались по отрядам. В те отряды, откуда не приехали представители, посылали вестовых. Питер очень просил Тайлера взять его с собой в Тауэр — нужно же ему отыскать проклятую «стрекозу», узнать, каким образом она оказалась на пустынной каменной галерее башни, о которой рассказывал отец. Но вождь оставил Питера с Джоном Керкби и строго предупредил, уезжая, чтобы мальчик никуда не отлучался. И вот совсем недавно вернулись они из Майл Энда.
Полог палатки шевельнулся и отодвинулся. Из нее вышли Керкби и Уот Тайлер. Вождь был все в той же посконной рубахе с железной перевязью через плечо. Но теперь он казался осунувшимся, похудевшим.
Уот подошел к факелу и остановился, глядя на петухов.
— Что слышно нового? — спросил он.
— Пока ничего, — ответила Иоанна. — Тебе можно было бы и поспать до утра.
— Вам бы всем не мешало, — сказал Тайлер.
— Мне нельзя, — улыбнулась Иоанна. — Засыпая, я всегда боюсь проснуться.
— Боишься? А я думал, ты самая смелая женщина на земле.
— Даже настолько, чтобы сказать: каждую ночь я вижу во сне тебя, вождь…
Уот наклонил голову, будто прислушиваясь к очень далеким звукам.
Боб присвистнул, подскочил к своим петухам, подхватил их и поспешил прочь. За ним вдогонку побежал раздосадованный Питер:
— Так не годится, Боб, — еще неизвестно, кто победитель!..
Луна и звезды скрылись за облаками, стало совсем темно.
— Завтра будет жаркий день, безветренный. Закат был таким желтым, — сказал Уот и опустился на траву рядом с Иоанной. — Значит, видишь меня во сне, Иоанна?
— Да. Чаще всего вижу поле… Ты держишь меня за руку и ведешь куда-то… Наверное, на край света. И говоришь: «Ничего, ничего, Иоанна, все будет хорошо. Потерпи еще немного, не спеши…»
Уот засмеялся.
— Так, так… Ничего, Иоанна, все будет хорошо. Потерпи еще немного. Не спеши. Видишь, твой сон сбывается…
— Не весь.
— Сбудется весь. Подожди… Вот ты, наверное, не представляешь, какой завтра наступит удивительный день!.. Король и в самом деле оказался неплохим малым, он не только ведет с нами переговоры, но и скрепил их грамотами. Мы воспользуемся расположением государя и вернем самое большое — отнятые у народа права. Мы отберем у церкви ее имущество и земли. И отдадим народу.