Элой ахнула, вспомнив слово из книги, которую читала.
— Но ещё рано! — она была удивлена паникой в собственном голосе.
Целительница протянула ей какой-то пузырёк.
— Слишком рано, — строго отозвалась она, — пей это, оно немного успокоит боль. Эренд, а ты убедись, что она больше не будет охотиться. Вашему ребёнку могла угрожать серьёзная опасность.
Эренд открыл было рот, чтобы возразить, но понял, что оно того не стоило, а потому просто кивнул. Целительница ушла, оставив их с приготовленными припарками и пузырьками, разложенными на столе. Рядом с ними были оставлены инструкции.
— Значит, всё это… должно помочь? — Элой попыталась улыбнуться, но, встретившись с суровым взглядом Эренда, поникла.
Он не стал ругаться, как она ожидала, вместо этого взял припарку и приложил к её боку, осторожно обернув вокруг рёбер. Он знал, что это было достаточно больно, поэтому Элой считала себя наказанной и без его нотаций. Закончив, он отнёс индейку на кухню, чтобы вымыть её и начать готовить.
— Эренд, — Элой вновь попыталась заполнить неловкую тишину, — я сходила с ума взаперти, мне нужно было выйти.
— Сбор цветов.
— Что?
— Рыбалка. Наблюдение за птицами.
— Эренд…
— Найди себе новое хобби, Элой, — произнёс он, насаживая индейку и несколько овощей на вертел, — ты больше не можешь жить прежней жизнью.
Лицо Элой помрачнело ещё больше.
— Но я хочу быть собой, — её голос дрожал, она не смотрела на Эренда, когда он снял доспехи и со вздохом сел рядом.
— Это не навсегда, Элой, — дипломатично сказал он, — просто будь осторожна. Если с тобой что-нибудь случится… ты же помнишь, каким я был жалким после смерти Эрзы…
Элой уставилась на него.
— Я никогда не считала тебя жалким, Эренд. Тебе просто нужно было немного повзрослеть.
Когда он одарил её многозначительным взглядом, она поняла, что он имел в виду. Элой сглотнула.
— Ладно… ладно. Прости. Я останусь в Меридиане.
— Ты просто… позволь мне быть рядом, ладно? Это всё, чего я хочу.
Его слова глубоко поразили её. Она чувствовала, что он говорил не только о прогулках. Подняв глаза на Эренда, она увидела, насколько он был встревожен, и вздохнула.
— Обещаю. Ты будешь со мной.
Элой осторожно положила голову ему на плечо, только сейчас осознав собственную усталость. Даже на то, чтобы поужинать, сил не было.
— Эренд?
— М-м?
— Ты будешь спать со мной наверху?
Он молчал достаточно долго, и Элой задумалась о том, слышал ли он её вообще.
— Как скажешь, — отозвался он низким голосом.
Элой удовлетворённо кивнула, зевая.
— Тогда отведи меня туда. Я так устала.
Без слов он пошевелился, чтобы приобнять её, и, несмотря на всю заботу, ей всё ещё было больно. Элой уткнулась подбородком в грудь Эренда и закрыла глаза.
— Не забудь об индейке, — сказал он, ведя её к лестнице.
— Всё завтра. Просто приходи ко мне, когда закончишь. Я буду ждать тебя, обещаю.
Элой и не подозревала, что её обещание останется невыполненным. Как только Эренд укрыл её одеялом, мускулы начали расслабляться, а прохладная подушка под головой мгновенно затянула в свои объятия, усыпляя.
Убрав ужин, Эренд поднялся к ней. Он был таким тёплым и большим, Элой почти инстинктивно перекатилась к нему, прижимаясь к его груди, когда он осторожно обнял её. Она смутно помнила прошлый раз, когда он это делал, но сейчас в ней уже не было желания вырваться и сбежать. Возможно, лекарства каким-то образом помогли справиться с этим. По крайней мере, неприятные ощущения в её животе уменьшились, сломанные рёбра беспокоили не так сильно, а боль в сердце казалась далёким воспоминанием.
========== Глава 9. Лучше хранить в тайне ==========
В течение следующих нескольких дней боль в животе Элой уменьшилась, однако синяки на её боку стали уродливыми и тёмными. Она могла дышать чуть свободнее, но двигалась по-прежнему с трудом, и это только усугубляло проблему с ноющими мышцами, которых болели в знак протеста.
Каждую ночь, когда Эренд возвращался домой после обхода, он навещал её. Однажды даже принёс игровую доску и новые книги из королевской библиотеки. Он заваривал чай, который помогал избавиться от тошноты, хотя Элой и без этого потихоньку становилось легче.
Когда приходило время, Эренд всегда задувал свечу и собирался уходить, независимо от того, сколько раз Элой говорила, что он может остаться. Эренд бормотал что-то о нежелании придавить её во сне, но всё это казалось Элой отговорками, поэтому она продолжала настаивать. В конце концов, он забирался на кровать в своих мягких хлопковых штанах, и Элой удобно устраивалась на его обнажённой широкой груди, наслаждаясь теплом в прохладные вечера.
Иногда она подолгу не могла уснуть, хотя Эренд часто беспокоился о том, что разбудит её утренним подъёмом. Сам он засыпал быстро, приобнимая Элой и прижимая её ближе. Элой прикладывала ладонь к его груди, чувствуя размеренное сердцебиение. Она часто пользовалась этими моментами, чтобы исследовать шрамы Эренда, изгибы его тела. Ей нравились жёсткие волоски под его пупком, и она поглаживала их пальцами, прекращая лишь когда Эренд начинал шевелиться, опасаясь разбудить его.
Элой задумывалась над тем, что она продолжает использовать Эренда, чтобы избавиться от боли и отголосков прошлого. «Всё временно», — уверяла она себя. Но что будет дальше? Элой редко думала о будущем, по крайней мере, в долгосрочной перспективе. С ней произошло столько всего, что она не бралась предсказывать дальнейшие изменения. Сейчас она чувствовала себя спокойно и находилась в безопасности. Разве это не то, к чему обычно стремилось большинство людей в течение своей жизни?
Элой продолжала касаться живота Эренда, но её мысли были прерваны:
— Не останавливайся, — пробормотал Эренд.
Элой повернулась, чтобы взглянуть на него.
— Скажи, я использую тебя? — прошептала она.
— Используешь? Для чего? — он подавил зевок.
— Для душевного спокойствия? Защиты? Оргазмов? — на последнем предположении Элой улыбнулась, уже не смущаясь.
— Если так, то я не против, — отозвался Эренд, крепче обняв Элой, после чего повернулся к ней лицом, — хотя нет. Кое-что меня всё же не устраивает. Но я не скажу, пока ты не будешь готова.
Элой догадывалась, к чему он клонит, но всё равно чувствовала, что должна спросить:
— Да? А кто сказал, что я не готова?
Эренд хрипло хмыкнул и провёл ладонью по её бедру.
— Не готова и, возможно, никогда не будешь готова. Но я не перестану из-за этого быть рядом.
— Бьюсь об заклад, ты говорил подобное множеству женщин, Эренд из Авангарда, — дразнящим тоном произнесла она.
— Может и говорил, уже не вспомню, — признался Эренд, затем наклонился и прижался своим лбом ко лбу Элой, — но я знаю одно — будь я в постели с любой другой женщиной, я бы точно не надевал штаны. Ты не такая как другие женщины, Элой. Я забочусь о тебе. Не только о твоём теле, но и о голове тоже.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, но в темноте не могла разглядеть черты лица. Спустя какое-то время с её губ сорвались слова:
— А если я попрошу тебя снять штаны?
Эренд молчал, наблюдая за ней, и она была уверена, что он также не мог разглядеть детали. Так было даже комфортнее. Элой почувствовала, как Эренд начал возиться, затем послышался шорох ткани, упавшей на пол. Она внезапно осознала, насколько душно ей было сейчас в тунике, и попыталась избавиться от неё, шипя от боли при каждом движении.
— Элой, — встревоженно произнёс Эренд.
— Я хочу её снять, — настояла она, и тогда он помог, после чего они впервые оказались полностью обнажёнными рядом друг с другом. Элой задавалась вопросом, как это было возможно, что Эренд выделял больше тепла без одежды. Он осторожно коснулся её бедра, избегая синяков, затем переместил руку выше, на грудь. Элой прикрыла глаза. Прикосновение Эренда было нежным, хотя его руки были мозолистыми и от того казались грубыми.