– Да, но здесь ты наверняка столкнулась с затруднениями. Проституция во Франции легализована, и ведется серьезная борьба с инфекциями. Как тебе удалось пройти осмотр? Ведь медицинское зеркало не врет – по крайней мере, о наличии девственной плевы. – Во взгляде ее читались сомнение и уважение одновременно. – К тому же подобные осмотры унизительны и неприятны.
– В доме Джека Форда жизнь была не слаще. Я была готова на все, чтобы избежать такой участи. Гораздо унизительнее быть женой в Америке, чем проституткой в Париже.
– Я замужем, и не скажу, что чувствую себя хоть сколько-нибудь униженной.
– Ой, если послушать Нелл, Годфри – святой! Не могу дождаться встречи с этим мифическим созданием.
– Искренне надеюсь, что мы действительно скоро его увидим!
Щеки у меня зарделись от ее пылкости, но я заговорила, игнорируя особенность, породившую мое прозвище:
– Погляди на себя: уж слишком ты стараешься оградить мисс Нелл от нелицеприятной правды жизни. Позволь рассказать тебе кое-что, чего она никогда бы не переварила. Нетронутый гимен – подтверждение невинности невесты, но для куртизанки это разовый трофей. Я не имела понятия, насколько дотошные в Париже осмотры, но… на всякий случай… я привела себя в порядок перед инспекцией.
– Ты совершила дефлорацию, – понимающе кивнула Ирен. – Наверное, было больно. Ты подходишь к делу не менее серьезно, чем Красный Томагавк.
– Спасибо. Теперь, когда я удовлетворила твое любопытство…
– Не просто любопытство, Пинк. Это было бы низко. Ты ведь понимаешь, что информация крайне важна.
– И знать, как именно я смогла выдать себя за уличную женщину, тоже крайне важно?
– Мне нужно было разведать, на что ты готова пойти.
– Теперь ты довольна?
– Нет. Теперь я задаюсь вопросом, действительно ли тебе удалось сбежать от Джека Форда, хотя ты в этом и уверена.
– Пусть он и не король Богемии, но на свой безумный лад он тоже тиран. Джеймс Келли мне его напоминает, – заметила я.
– Джеймс Келли. Который уехал из города. «С цыганов душой кочевой»[14].
– Ты правда думаешь, что он уехал с этой шайкой? И увез Нелл? Она ему приглянулась, еще когда наша троица и Шерлок Холмс прижали его к стене в той комнате.
– Если только нож, приставленный к горлу, можно считать проявлением симпатии… – Примадонна нахмурилась, и я поняла, что задела ее за живое.
Ей удалось выпытать у меня подробности моего маскарада, и она не ошиблась – это было унизительно, хотя я в этом никогда не признаюсь ни ей, ни кому-либо другому. Мои лучшие, самые значительные истории рождались, когда я подвергала себя тем унижениям, которые обычные люди вынуждены сносить каждый день. Впрочем, я вытворяла и более завораживающие трюки ради того, чтобы мой писательский псевдоним оставался на слуху у публики.
– Он целенаправленно пошел за Нелл, – продолжила она нараспев, пускаясь по волнам своей памяти. – В пещере. Прямо за ней. Я призывала ее убежать. Ради ее безопасности. И когда она убегала… что произошло? Кого она встретила? Ее схватили – только одно это и ясно. Я не знаю, добрался ли до нее Джеймс Келли. Надеюсь, что нет.
– Все-таки не получается представить Джека-потрошителя в компании цыган. Больше похоже на оперетту.
– Никто не мог предугадать, что зверства, произошедшие в Лондоне, – часть… масштабного замысла. Или даже массового помешательства. На Потрошителя просто свалили все убийства. За его мрачным именем стоит целая нация подозреваемых, от низов до высших слоев общества, все равно что толпа самых разных фигур на палубе корабля-панорамы. Если Потрошитель – это один человек, у него есть шанс затеряться в этой толпе. Но если убийц несколько – «Потрошитель», как капля ядовитого дождя, может раствориться в грязной лужице человечества. Тем не менее мы выследили Келли, и то же самое сделал Шерлок Холмс. И если две такие разные группы сыщиков встречаются в одной точке, это что-нибудь да значит.
– Значит лишь то, что Шерлок Холмс, как и остальное человечество, может ошибаться.
Ирен слегка улыбнулась, услышав мой ответ:
– Бедняга.
– По-моему, это самодостаточное и высокомерное существо едва ли стоит жалеть.
– Чрезвычайно умных людей часто считают всего-навсего высокомерными, но это ошибочное суждение. – Она глотнула хереса. – Я назвала его беднягой, потому что он живет рациональным мышлением, а сейчас взялся преследовать безрассудство. Он не должен был ввязываться в круговорот поисков Джека-потрошителя. – Она подперла щеку рукой: – Интересно, куда приведет его «Psychopathia Sexualis».