В маленькой гостинице было относительно чисто. Совершенно случайно я нашел пристанище, вполне отвечающее моим финансовым возможностям. После того как дородная хозяйка гостиницы взяла с меня плату вперед за двое суток, я успокоился: гостиница обошлась мне совсем недорого.
Гостиница положительно начинала мне нравиться. Здесь есть даже телефон на стене. Снова занимаю немного мелких монет и нахожу у себя номер телефона Кшиштофа Стажиньского, записанный еще рукой незабвенного Леонида Телиги[Телига Леонид — польский яхтсмен, совершивший кругосветное плавание в одиночку на своей парусной яхте «Опты». Недавно он умер. — Примеч. пер.]. Племянник главы городской управы Варшавы живет здесь давно. Набираю номер, раз, другой, третий, но никто не берет трубку. Пытаюсь дозвониться ему в контору — результат тот же. И тут вспоминаю, что сегодня третий день рождества. Видимо, в тропиках, а значит, и на Фиджи люди не очень-то утруждают себя работой. Пышноволосая хозяйка гостиницы сказала, что завтра и послезавтра некоторые учреждения работать не будут. Так что Стажиньский, видимо, уехал на несколько дней из города. Ничего не поделаешь. Убираю записную книжку в карман.
Заказываю еще чашку чаю и начинаю листать лежащие под рукой газеты. Такое чтение в незнакомом городе оплачивается сторицей. Читаю: церкви и богослужения. Не очень интересный, но весьма внушительный перечень: методисты, пресвитериане, католики, англиканцы и множество разных сект — все они интересуются спасением душ островитян. Фиджийский музей («некоторые экспонаты тринадцативековой давности») объявляет часы работы. Хорошо бы посмотреть.
Затем я отправился в город, предварительно уточнив, что мое жилище находится на улице Викториа Парэйд и носит привлекательное название «Саут пасифик гэст хаус».
Сува — весьма оживленный город с интенсивным движением, островная столица в полном смысле этого слова. Порт-Вила или Денпасар не идут ни в какое сравнение с этим большим городом, полным магазинов, складов, ресторанов, с его улицами, постоянно заполненными красочной толпой. Настоящая мозаика лиц и нарядов. Прежде всего индийцы, составляющие большинство населения не только Сувы, но и всего архипелага Фиджи. Чалмы, бороды у мужчин, воздушные, всех цветов радуги сари. Тут и китайцы, фиджийцы, мулаты — жители с целой гаммой оттенков кожи. Повсюду цветные рубашки, легкие жакеты или куртки — излюбленная одежда всех островитян. В порту можно встретить много пестро одетых туристов. Ведь Сува с ее живописным портом — непременный пункт программы каждого морского турне австралийцев, новозеландцев или американцев. Длинные ряды лавчонок по обеим сторонам улиц указывают дорогу туристам от набережной к центру города.
Жители Сувы относятся к чужеземцам весьма любезно. Здороваются с ними, улыбаются, пытаются услужить. «Турист — наш властелин!» — говорят они.
Да разве может быть иначе, если, например, в 1974 году туристы оставили на Фиджи более тридцати миллионов долларов и только доходы от производства сахара превышают эту крупную статью в государственном бюджете.
Дозвониться до Кшиштофа Стажиньского мне так и не удалось. Его телефон молчал. Я вернулся в гостиницу «Саут пасифик» с новым материалом для чтения. Декабрь на Фиджи жаркий, поэтому европейцу лучше всего пережидать полуденную жару в прохладной комнате гостиницы.
Роясь в груде красочных проспектов, которые я принес с собой, я узнал об особенностях письменности фиджийцев, которую для них в прошлом веке состряпали английские миссионеры. Оказывается, они ввели своеобразную форму фонетической записи, состоящую в том. что были исключены некоторые звуки, трудно произносимые англичанами. Так, «б» следовало читать как «мб», «д» — как «нд», перед «г» ставить «н», а «г» читать как «нгг». Таким образом, второй по величине город острова Вити-Леву, который пишется Нади, следует читать Нанди, название острова Бега как Мбенгга, Бау как Мбау, Паго-Паго как Панго-Панго и т. д. Усвоив это, я решил писать впредь фиджийские названия так, как они произносятся.
Из дальнейшего чтения я узнал, что всего лишь на три месяца опоздал на торжества, связанные со столетием приема Фиджи в многочисленную семью британских колоний. Событие это в истории архипелага носит название «Deed of Cession»[“Deed of Cession” (англ.) — «акт передачи». — Примеч. пер.]. Это случилось 10 октября 1874 года. Фиджи торжественно праздновали этот юбилей, хотя четыре года назад (в 1970 году) они обрели статус независимого государства, члена Британского содружества.