Возле дороги — китайское кладбище. Два тинито, сидящие рядом со мной, на мгновение прервали свой деловой разговор и замолчали. Я был абсолютно уверен, что они вели разговор о торговых делах. Китайцы составляют всего несколько процентов общего числа населения Таити, но они контролируют торговлю на восемьдесят процентов.
За кладбищем виднелись строения яхт-клуба, возвышающиеся над чудесной лагуной, и белая бахрома рифа. Автобус тащился по дороге, уходящей круто вверх. Открывались все новые и новые виды. Наконец показалась обширная панорама бухты Матаваи.
Именно здесь двести лет назад все и началось для нас, европейцев. С интервалами в несколько месяцев сюда один за другим заходили корабли Уоллиса, Бугенвиля, Кука, Блая. В этих местах родился миф о земном рае, счастливых дикарях, Новой Кифере[Кифера — живописный остров в Ионическом море, у юго-западного побережья Греции, место культа древнегреческой богини Афродиты. — Примеч. пер.], легенда о вечном счастье, о котором так тоскует человечество. Однако действительность оказалась иной. Таитяне отнюдь не были такими счастливыми, какими их себе представляли измученные длительным плаванием, цингой и тяжелым трудом на кораблях европейцы. На Таити отсутствовала социальная справедливость: были вожди, местная знать, жрецы и простые люди. Жизнь последних протекала отнюдь не сладко. Миф молниеносно распространился по Европе, и в него верят до сих пор, в этот идиллический рай, затерявшийся на необъятных просторах океана. «Корзина с цветами и фруктами, брошенная в океан» — так назвал Таити современный австралийский писатель и историк Роберт Ленгдон. И сейчас еще ведутся споры о том, чьи матросы занесли венерические болезни в этот райский уголок Уоллиса и Бугенвиля. С уверенностью можно сказать одно: на второй день после своего прибытия на Таити с корабля Уоллиса по «раю» открыли стрельбу, дабы «привить аборигенам уважение к белым».
Вскоре сюда явились конкурирующие между собой миссионеры. Интересы европейских держав столкнулись. Возникла даже королевская династия Помаре, руководимая белыми. В период правления прославленной Аи-маты (Помаре IV) ее королевство окончательно перешло под протекторат Франции. В «корзину с цветами и фруктами» набилось большое число купцов, плантаторов и военных. В самое же последнее время жителей полинезийского «рая» «осчастливили» испытаниями атомного оружия — «достижением» современной цивилизации.
С высоты птичьего полета Таити кажется восьмеркой, нижнюю часть которой образуют изломанные вершины Таити-Нуи, а верхнюю — Таити-Ити, то есть Таити Большой и Таити Малый, называемый также полуостровом Таиарапу. Обе части связывает узкий перешеек Таравао.
Одну из первых карт Таити, составленных в соответствии с самыми строгими требованиями картографического искусства, составил около 1850 года инженер Адам Кульчицкий, участник польского освободительного восстания 1830–1831 гг. После разгрома восстания Кульчицкий эмигрировал во Францию, откуда его, как человека знающего и с широким научным кругозором, пригласили организовать астрономическую обсерваторию на Таити. Кульчицкий занимался также геологическими исследованиями и измерениями высот горных вершин на Таити и Муреа. В результате тщательно проведенных работ появились великолепные карты, которые, как указывают французские источники, по сей день составляют основу изданий, публикуемых картографической службой Франции.
Автобус, громко сигналя на поворотах, несется по направлению к перешейку Таравао. Теперь пенящиеся волны океана, разбивающиеся о рифы, от меня справа. Рифы, как и люди на Таити, сосредоточились вдоль побережья острова. Коралловые полипы постепенно, но неуклонно достраивают свои колонии. Островитяне пытаются как можно быстрее заселить обрывистые горные долины, ибо население непрерывно растет и территории не хватает. Крутые скалы, склоны гор Аораи и Орохена совсем не годятся для обитания. Перед молодыми таитянами стоит альтернатива: либо оставаться в густонаселенном родном крае, либо эмигрировать в поисках заработка на Новую Каледонию или во Францию. Население Таити, занимающее площадь в тысячу квадратных километров, ныне превышает сто тысяч человек, причем половина живет в Папеэте.
На посадочную полосу аэропорта Фааа опускается очередной самолет. Автобус сигналит и направляется в сторону Золотого побережья, то есть того отрезка нескончаемых пляжей острова, на котором обосновались многочисленные отели и отельчики: «Травелодж», «Ла Посада» (похожий на пирамиду), «Мива Бич» и другие. Сверху виден темный изумруд лагуны, отрезанный от моря полосой рифов, являющихся здесь чем-то вроде волнолома. На волнах покачиваются яхты и катамараны.