7 «И после нашего здешнего изгнанья» – завершение католической молитвы «Salve Regina» («Радуйся, Царице»): «И Христа благословенного, плод чрева Твоего, после сего изгнания нам покажи».
8 «Люди мои, что Я сделал вам?» – из богослужения Страстной Пятницы: обращение Господа к Своему народу.
9 «За пригнутую золотую ветвь» – пригнутая золотая ветвь позволяет смертному спуститься в загробный мир (Вергилий, «Энеида», кн. 6).
10 «Пустые облики у резных роговых ворот» – из роговых ворот выходят вещие сновидения (греч. миф.).
Ода греческой вазе
Джон Китс
Перевод Григория Кружкова
I
О строгая весталка тишины,Питомица медлительных времен,Молчунья, на которой стариныКрасноречивый след запечатлен!О чем по кругу ты ведешь рассказ?То смертных силуэты иль богов?Темпейский дол или Аркадский луг?Откуда этот яростный экстаз?Что за погоня, девственный испуг?Флейт и тимпанов отдаленный зов?
II
Напевы, слуху внятные, нежны —Но те, неслышные, еще нежней;Так не смолкайте, флейты! Вы вольныВладеть душой послушливой моей.И песню – не прервать, не приглушить;Под сводом охраняющей листвыТы, юность, будешь вечно молода;Любовник смелый! Никогда, увы,Желания тебе не утолить,До губ не дотянуться никогда!
III
О вечно свежих листьев переплет,Весны непреходящей торжество!Счастливый музыкант не устает,Не старятся мелодии его.Трикрат, трикрат счастливая любовь!Не задохнуться ей и не упасть,Едва оттрепетавшей на лету!Низка пред ней живая наша страсть,Что оставляет воспаленной кровь,Жар в голове и в сердце пустоту.
IV
Кто этот жрец, чей величавый видВнушает всем благоговейный страх?К какому алтарю толпа спешит,Ведя телицу в лентах и цветах?Зачем с утра свой мирный городокПокинул сей благочестивый люд —Уже не сможет камень рассказать.Пустынных улиц там покой глубок,Века прошли, века еще пройдут,Но ни души не воротится вспять.
V
Высокий мир! Высокая печаль!Навек смиренный мрамором порыв!Холодная, как вечность, пастораль!Когда и мы, дар жизни расточив,Уйдем бесследно – и на смену намПридет иная скорбь и маета,Тогда, не помня о минувшем зле,Скажи иным векам и племенам:«В прекрасном – правда, в правде – красота;Вот все, что нужно помнить на земле».
Цветок, расцветший в трещинке
Альфред Теннисон
Перевод Софьи Анджапаридзе
Я вытащу тебя из тесноты,Цветок, расцветший в трещинке, в стене,Возьму в ладонь упругий стебелек,Цветочек, если бы я могПонять, что значат стебель, корень, ты,Что Бог и люди, стало б ясно мне.
Chanson d’Aventure
Клайв Стейплз Льюис
Перевод Николая Эппле
Я слышал птичью песнь в Аллее Аддисона:«Уж больше не падет листва с древесной кроны,
И дождь на этот раз побеги не побьет,Ведь лето, наступив, теперь уж не пройдет.
И времени поток в течении своемУж не обманет нас, сменяя день за днем.
И, закружив, их бег вновь нас не приведетК постылой осени, к годам прибавив год.
Теперь, на этот раз – цветы в саду пророчат —Круг разомкнется, сгинет чад, что нас морочит.
Не раз обманутый, все ж сердце отвори ты.Прыг-прыг, чирик-чик-чик, спеши, врата открыты!»
Правдивей эта песнь, чем ведать птица может.Но все же пенье делу не поможет.
Последний пассажир
Клайв Стейплз Льюис
Перевод Николая Эппле
Чернело небо, и дождя густела пелена,Стояли Ноя сыновья в ковчеге у окна.
Все звери были уж внутри, вдруг Иафет вскричал:«Глядите, вон еще один в ковчег к нам постучал».
«Пускай стучит, – ответил Хам, – пусть тонет, что с того?Мы переполнены, у нас нет места для него».
«Но как же грозно он стучит! – воскликнул третий брат. —Копыта на ногах, а сам струит он аромат».
«Эй, тише, братья, – Хам шепнул, – не надо так шуметь!Отец услышит – снова нам придется попотеть».
Из трюма вдруг, из глубины, раздался Ноя глас:«Какой-то зверь стучит, его впустите сей же час!»
И Хам, дав братьям знак молчать, отцу ответил так:«То Сим колотит в борт ногой, он чинит свой башмак».
«Но этот шум на звон копыт похож!» – воскликнул Ной.А Хам: «То капель перестук, ведь дождь идет стеной».