- Дерьмо по имени Лана, - я не хочу объяснять это снова. - Просвети Эмму. А мне нужно найти Л и всё ей объяснить.
Я иду в гараж. Никаких признаков Лорелин, поэтому набираю ее номер. Я слышу слабый звук ее рингтона “Somewhere Over the Rainbow” и следую на звук в сторону двора. Она сидит в кресле и роется в своей сумочке, чтобы найти телефон. Уверен, она хочет выключить звук, чтобы её не нашли. Слишком поздно.
Она плачет, и это разбивает мое сердце.
- Ты можешь уйти, если думаешь, что так будет лучше для тебя.
- Я уже говорил тебе, что знаю, что хорошо для меня, и это ты. Всегда ты. И это никогда не изменится.
Я хочу подойти к ней, но боюсь она оттолкнёт меня.
- В самом деле? Пару минут назад мне показалось Лана - вот, что хорошо для тебя.
- Какой смысл выходить от тебя и через две минуты обжиматься с Ланой, зная, что в любую секунду ты можешь выйти из спальни и увидеть меня? Давай, Л. Ты же знаешь, что все это было подстроено. Она хотела выманить тебя, - она не отвечает, но и не спорит - Детка, неужели ты позволишь Лане радоваться, что ей удалось нас поссорить. У тебя чистое и доброе сердце. Поверь мне, когда я говорю, что она ядовитая сука, так оно и есть. Она сделает все, чтобы получить то, чего она хочет.
- Она хочет тебя.
- И тебя тоже.
Она выглядит смущенной.
- Что?
- Я не единственный, кого бы она хотела. Она предложила секс втроем, - она выглядит так, будто ждет моего ответа, какое решение я принял. Черт, поверить не могу, что она вообще рассматривает такую мысль. - Я сказал нет.
- Сегодня было слишком много недоразумений, поэтому я хочу всё прояснить, - я опускаюсь перед ней на колени и беру ее руки. - Я не хочу, чтобы ты думала, будто я смог бы так с тобой поступить. Я люблю тебя. Ты моя единственная.
- Вполне может быть, но я пока не готова сказать, что всё хорошо, и забыть об этом, - она смотрит вниз, пока слезы катятся по её щекам. - Я так…чертовски зла.
Ее слова передают гнев, но всхлипы говорят о том, что ей больно.
Как мы к этому пришли? Я не сделал ничего плохого, но чувствую себя подлецом. Моя жена расстроена и плачет, а я не знаю, как это исправить.
На нас падает свет от фар, когда Дэниел поворачивает на подъездную дорожку. Я спрашиваю у неё, позволит ли она мне вернуться домой с ней. У нее есть привычка, заставлять меня уходить, когда она злится. Она не отвечает сразу, и мое сердце начинает колотиться. Она вздыхает. Знаю, она нуждается в пространстве, но я не хочу находиться вдали от нее сегодня вечером. Время, проведенное порознь, может только усугубить положение.
- Пожалуйста, не проси меня переночевать меня в другом месте.
Она тянется к сумочке и встает, оставляя меня стоять на коленях.
- Давай. Дэниел ждет.
По дороге домой, она не проронила ни слова, в принципе как и я. Я могу только догадываться, о чем она сейчас думает, но что-то мне подсказывает, что ни о чем хорошем.
Мы заходим в квартиру, наш временный дом на время пребывания в Сиднее, и я поверить не могу, что вот так мы отпразднуем наш первый новый год в качестве мужа и жены. Мы идем в спальню, я следую за ней, ожидая, что она захлопнет дверь перед моим носом или скажет найти другое место для ночлега. Но она этого не делает.
Её слегка покачивает от обезболивающего Эвана.
- Надеюсь, ты понимаешь, что твои руки не коснутся меня сегодня ночью.
Я смотрю на время. Почти полночь. Не думал я, что так закончится наш первый год. Но я хочу попытать удачу.
- Уже почти полночь. Не так я хочу начинать следующий год.
Сегодня много чего произошло, уверен, Лорелин есть что сказать. Она ранена, и, если сразу не залечить эти раны, они могут принести ущерб нашему браку. Как ее мужа, в мои обязанности входит ликвидировать инфекцию под названием Лана.
- У нас есть пять минут до начала две тысячи четырнадцатого года. Я хочу, чтобы за эти минуты ты рассказала мне обо всем, что у тебя на душе. Рви и мечи. Бей и кричи. Скажи, что ненавидишь то, как я жил и что сделал в прошлом. Скажи, что я проебал этот брак. Скажи или сделай то, что считаешь нужным, чтобы мы могли двигаться дальше.
Я ошеломлен её молчаливостью.
Это, наверное, сама глупая идея, которая приходила мне в голову. Она обижена и зла, так что, если она и примет предложение, то скорее всего она будет говорить жесткие вещи. Но я хочу, чтобы она дала выход негативным эмоциям. Она нуждается в этом.
- Нет ничего, что ты можешь сказать, и я разлюблю тебя, так что дерзай.
- Я сделаю это, если ты сделаешь то же самое. Расскажи мне всё вместо того, чтобы держать это внутри.
Можно ли сделать эти признания, не обсуждая их, и двигаться дальше, как будто ничего не произошло? Это своего рода вызов - игра «правда или действие», и дело здесь вовсе не в Лане. Это нечто большее и гораздо глубже, чем события сегодняшнего вечера.