Я должна соблюдать постельный режим, вставать могу лишь для того, чтобы принять душ и сходить в туалет. Все остальное я должна делать в лежачем положении. К повседневным вещам я смогу вернуться уже через две недели за одним исключением. Никакого секса. Мое влагалище полностью заполнено, так что ничего не допускается в мой храм. Строгий приказ доктора - одна из немногих вещей, которую нужно неукоснительно соблюдать. И так будет продолжаться пять месяцев.
- Диван или кровать? - спрашивает Джек Генри, когда мы проходим через кухню.
- Я так устала от кровати, что думаю полежу какое-то время на диване. Может быть вместе посмотрим телевизор?
- Конечно! Мама подумала, что тебе может понадобиться что-то удобное на следующие пару недель, поэтому она принесла кое-что этим утром. Хочешь посмотреть?
Маргарет все продумала.
- Да, пожалуйста.
На заметку: позвонить и поблагодарить ее за это.
Джек Генри возвращается с розовой футболкой и парой бело-розовых полосатых штанов.
Обе вещи свежепостиранные и мягкие.
- Поверить не могу, что она их постирала!
- Она всё для тебя сделает, - он передает мне одежду. - Она очень любит тебя.
Мои глаза наполняются слезами, мое сердце болит, но я не знаю из-за гормонов это или из-за той обиды, что я чувствую, когда думаю, как мало моя собственная мать заботилась обо мне.
- Я тоже ее люблю.
- Она знает.
Я переодеваюсь в мою новую пижаму и растягиваюсь на диване, подложив под голову пушистую подушку, ноги находятся на коленях у Джека Генри. Он гладит мне ноги, когда мы смотрим телевизор, и это один из самых скучных моментов, которые мы когда-либо проводили вместе. И мне нравится это - просто быть с ним в нашем доме, ничего не делая. Это абсолютно дерьмофантастически!
***
Вот уже неделя как меня выписали из больницы, и каждый день у нас проходит одинаково. Каждую ночь мы ложимся спать с Джеком Генри без какого-либо секса. Мы просыпаемся. Он принимает душ и идет на работу. Я принимаю душ и иду на диван. Я лежу там весь день, и когда он проходит с работы, мы вместе ужинаем на диване. Когда становится поздно, мы возвращаемся в постель, опять же, без секса, для еще одной ночи сна. Я очень уступчивый пациент, но это меня убивает. Бедная Эддисон. Я не знаю, как она продержалась так долго, особенно в той маленькой квартирке, но ее тюремный срок закончился уже на этой неделе. Предлежание плаценты прошло, и она вернулась к обычной жизни. Сначала она планирует увидеться со мной, чему я очень рада, у меня есть к ней вопросы. Я воздерживаюсь от комфортного и надеваю штаны для йоги и футболку. Думаю, это больше подойдет для компании, хоть и не сомневаюсь, что Эддисон провела все свои дни в пижаме. Она заходит в гостиную. Она так очаровательно выглядит в белом топе и джинсах, открывающих ее выпуклый живот.
- О, Эдди. Посмотри на себя! - я встаю с дивана, чтобы обнять ее, и кладу руки ей на живот. - Он так вырос с тех пор, как я видела тебя в последний раз. Я не могу в это поверить.
- Знаю. Это происходит невероятно быстро, - она кладет руки на живот и гладит его. - Через десять недель я уже буду качать его в своих руках. Можешь в это поверить? Сначала я стану мамой, а через пару месяцев и ты.
Она протягивает руку и касается моего небольшого живота.
- Ты будешь такой большой, что не заметишь, как придет время рожать.
- Вы с Заком уже выбрали имя ребенку?
- Я хочу назвать его Донован, но Зак говорит, что все будут звать его Донни, а он ненавидит это имя.
- А как он хочет назвать ребенка?
Она закатывает глаза и фыркает.
- Гарет. Ты должно быть догадываешься, как сокращенно люди будут называть его?
Тьфу!
- Гэри.
- Точно, - она вскидывает руки. - Итак, чем Гэри лучше Донни?
Бедная Эддисон.
- Оба этих имени...не очень-то подходят для новорожденного.
- Да, я согласна с тобой, но Донован - моя девичья фамилия, и была ей до того, как мы поженились, и я хочу использовать её, поскольку она имеет для меня большой смысл. А в имени Гарет нет ничего особенного.
Мне нравится Гарет, хотя я склонна согласиться с Эдди.
- Но тебе нравится имя?
Она пожимает плечами.
- Ээ, хм, нормальное.
- Тогда как насчет Донован Гарет или Гарет Донован? Это компромисс, оба получат то, чего хотят.
- Я хочу Донован Закари.
- Что думает Зак по этому поводу?
- О, он рад, что его имя будет использовано, но не мое. Ребенок будет иметь его фамилию, Кингстон, и получается, что два из трех имен связаны с Заком. Разве не будет справедливым мне выбрать хоть одно имя? Три месяца я несчастная провалялась в постели. Посмотри на мою задницу, я уже потолстела на пятнадцать фунтов, потому что ничего не делала, кроме как ела.