Так может быть тонкий вкус по дамской части удалось проявить писателю Тургеневу? Никак нет! Его возлюбленная была не менее, а более страшна. Певица Полина Виардо, которую в России определили: «Сажа да кости». Резкие, неправильные и некрасивые черты лица. Мать Тургенева, Варвара Петровна, была в ужасе: «Он, как безумец, гонялся по всей Европе за этой цыганкой…»
Гражданская жена Некрасова, Авдотья Панаева, называла «певичку» лягушкой за излишне широкий рот. Можно представить, как удивлялась Авдотья Яковлевна, когда из этого рта вырывались не кваканья, а вполне классический репертуар в прекрасном исполнении. Что же касается Ивана Сергеевича, для него Виардо была только сладкоголосой царевной. День встречи с ней Тургенев до конца жизни считал днём, определившим его судьбу. Да мы же с Вами читали его письма к его роковой мадам.
Вспомним слова Василия Васильевича Розанова о тотальном чувстве, овладевшим Тургеневым, « к лицу, глазам, волосам, голосу, манерам, улыбке, фигуре, корпусу, к крови и нервам… к цвету и запаху её».
А вот мнение Анатолия Фёдоровича Кони: «Привязанность к Виардо обессилила и связала его волю, ввела его в заколдованный круг неотразимого влияния властной и выдающейся женщины».
Та же Панаева свидетельствует:
«Он, не имея денег абонироваться в кресла, без приглашения являлся в ложу, на которую я абонировалась в складчину со своими знакомыми. Наша ложа в третьем ярусе и так была набита битком, а колоссальной фигуре Тургенева требовалось много места. Он бесцеремонно садился в ложе, тогда как те, кто заплатил деньги, стояли за его широкой спиной и не видали ничего происходившего на сцене. Но этого мало. Тургенев так неистово аплодировал Виардо, что возбуждал ропот в соседях нашей ложи».
В своё оправданье Тургенев написал: «Моё чувство к ней является чем-то, чего мир никогда не знал, чем-то, что никогда не существовало и что никогда не может повториться!»
Но один ли наш русский классик пошёл по европам, околдованный французский сиреной? Нет, в певицу Виардо, помимо русского писателя, были влюблены десятки мужчин – и политические деятели, и покорители бомонда. Художник Ари Шеффер228 признавал: «Она отменно некрасива, но если я увижу её снова, я безумно влюблюсь в неё».
А помните, Серкидон, я рекомендовал Вам прочесть у Моруа, как Роберт Браунинг женился на Элизабет Барретт? Не помните… Не читали… Слушайте. Ей было тридцать девять лет, она писала прекрасные стихи, но сама была некрасива. Элизабет боялась смотреть в зеркало: «Следы прошедших лет, отметины возраста мне отвратительны. Во мне нет ничего, на что можно было бы посмотреть, а слушать меня неинтересно. Единственно, что у меня осталось, это моя поэзия…»
Этого оказалось достаточно для того, чтобы пленить мужчину. Пусть одного на миллион, ну а зачем больше. Романтик Роберт Браунинг признался в любви так, как и надлежит поэту – начиная со стихов: «Я всем сердцем полюбил Ваши стихи, дорогая мисс Барретт, но я не хочу ограничиваться банальными комплиментами, выражая восхищение Вашим талантом, и на том вежливо поставить точку. Я полюбил Ваши книги, как уже сказал, всем сердцем, но я полюбил и Вас… »
Через годы Элизабет Браунин написала мужу-Роберту:
Как я тебя люблю? Люблю без меры.
До глубины души, до всех ее высот,
До запредельных чувственных красот,
До недр бытия, до идеальной сферы.
Но вернёмся в Россию, и припомним первую любовь Ивана Бунина, продолжателя литературных традиций Толстого и Тургенева. Он и влюбился похожим образом. Кого я только не цитировал, а сейчас пришло время мне процитировать самого себя: «Видел я фотографию Варвары Пащенко. Плотная, коренастая девица с пенсне, с короткой шеей, с длинными ушками. Чтобы влюбиться в такую без памяти, воистину нужно быть поэтом с богатым воображением».
Так где же истоки любви красивых мужчин к некрасивым женщинам? Оно конечно, «мне стан твой понравился тонкий…», «а голос так дивно звучал…», но только ли это… Истину надо искать или в словах Марселя Пруста: «Оставим красивых женщин мужчинам без воображения…»,
В словах Жана де Лабрюйера:229 «Тот, кто влюбляется в дурнушку, влюбляется со всей силой страсти, потому что такая любовь свидетельствует или о странной прихоти его вкуса, или о тайных чарах любимой, более сильных, чем чары красоты».
В словах Жорж Санд: «…некрасивость, не радуя взора, может привлекать сердца».
Подходим к выводу. Казалось бы, естественно, когда мужчины влюбляется в красавиц, а от дурнушек бегут. Но случается и по- другому: бегут от красавиц, а в дурнушек влюбляются. Так что, если доведётся Вам, Серкидон, полюбить девочку страшненькую, кривенькую, конопатенькую, не пугайтесь – не Вы первый, не Вы последний.