Серкидон! Если Вы заинтересовались, как сделать Вашу душу прекрасной, даю Вам верный рецепт. Каждое утро выгоняйте из души жалкого слюнтяя- нытика и поселяйте на его место Великана Духа. Ночью слюнтяй-нытик, пользуясь безволием правого полушария, снова заберётся на своё место. Утром его присутствие Вы ощутите сразу. Не мешкая, выгоняйте наглеца, освобождая пространство для желанного гостя.
Не могу Вам обещать, что желанный гость станет когда-либо полным хозяином в пространстве Вашей души, но мало-помалу Вы научитесь слюнтяя-нытика выгонять быстро. Это – этап на большом пути, который позволит надеяться, что душа Ваша обретёт в конце концов мужественную грацию так необходимую мужчине.
А ведь, пожалуй, это и всё о Красоте.
Что я хотел? Мне хотелось запутать Вас в противоречиях, забросать парадоксами и удивительными фактами. Пытаясь выбраться и разобраться, Вы должны были найти свои принципы и точки опоры, определить, что является красивым именно для Вас. А не для какого-то умного дяди. Но вот, окончив писание писем о красоте, я подумал: надо ли было мне затрагивать тему, в которой и сам-то путаюсь? Которую сам опасаюсь?
Один из героев Достоевского утверждал: «Ужасно то, что красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с богом борется, а поле битвы – сердца людей».
Толстой предложил отказаться от изучения красоты ввиду её «странной заколдованной неясности и противоречивости».
Отказались изучать Красоту многие, поскольку в процессе изучения мираж превращался в песок, алмаз – в графит, цветок – в тычинки и пестики, бабочка – в мокрое место, а голова изучающего – в тыкву.
Скорее всего, прав Толстой: не надо красоту изучать, ею надо наслаждаться. Или, как писал Пушкин:
Но, встретясь с ней, смущённый ты
Вдруг остановишься невольно,
Благоговея богомольно
Перед святыней красоты.
Но я наши попытки понять, проникнуть, изучить, систематизировать зряшными не назову, перечёркивать не буду, пусть всё остаётся, как есть.
А теперь – до следующего письма, до следующей темы.