Если бы Гермиона плохо знала Драко, то посчитала странный тон голоса раздражённым или даже злым. Но по звуку, сочетанию слов и тяжёлому вздоху она поняла, что услышала горечь.
Это было непривычно для их вечных пикировок, обменов мнениями, жарких споров. Бывая грустным временами, Драко редко делился с ней своей тоской.
Она могла бы потянуть за эту ниточку, распутать узел, спровоцировав его. Могла бы, но не стала. Вместо этого Гермиона поправила маску, чтобы точно не сползла, и Драко, казалось, понял незатейливый немой сигнал.
Он не обнял её.
Насколько Гермиона могла понять, он лишь подпёр голову рукой, касаясь согнутым локтем её плеча, и потянулся к ней. Он пальцами второй руки коснулся тела: плеч, живота, груди, но уже без интимного подтекста.
Драко продолжил разговор, вернувшись к Бинсу и истории, перескочил к Совету Волшебников, потом на квиддич…
Он говорил и, вторя собственным словам, отбивал нестройные ритмы на рёбрах Гермионы, скрытых простынёй.
Она то спорила, то соглашалась, то злилась, то смеялась, а под конец сама и не заметила, как заснула.
***
Открыв глаза, Гермиона увидела свет: бледные розовые и желтые лучи дотрагивались до поверхностей, рассеивались по комнате, высвечивая бордовые элементы. Из приоткрытого окна доносились порывы, тревожа занавески.
Оттенки были тёплыми, умиротворяли, расслабляли.
Лишь алебастровый цвет лица напротив и выцветшие волосы выделялись, как кусок мрамора в тканной мастерской.
Маска валялась в стороне, ненужная во сне и, кажется, уже не так необходимая наяву.
Гермиона всмотрелась в лицо Драко.
Сеть голубоватых капилляров просвечивала сквозь вздрогнувшие веки. Он открыл глаза и встретился с ней взглядом.
Этот серый…
Она, сощурившись, кивнула.
— Утро, — хрипло заметил он.
Гермиона кивнула снова, не сводя с него взгляда. Так много было сделано, пока она не видела, теперь же не происходило ничего — но она смотрела, впитывала.
Голова тяжелела от отчаянной работы мозга.
— Сколько?
Гермиона пожала плечами:
— Не проверяла. Я только проснулась и не помню, как заснула вчера…
— Ты засопела где-то между моим рассказом про четвёртое издание «Драгоценных свойств рожков цератонии стручковой» Франциска Марэ…
— Я ещё не спала — я ведь задавала вопросы!
— О да, дурацкие…
— …заинтересованные!..
— …так вот, между рассказом о рожковом дереве и историей про чемпионат мира в Рын-песках…
— Этого не помню, тебе придётся повторить!{?}[Пасхалочка: можно считать это двойной попыткой Героины пошутить, так как упомянутый чемпионат известен как «чемпионат, который никто не помнит».
Информация с Pottermore:
Для соревнования была подготовлена площадка, тысячи зрителей купили билеты, торговцы запаслись спортивной атрибутикой для продажи. Однако спустя какое-то время люди заметили, что не помнят ни единого момента с Чемпионата. Относительно этого загадочного события были построены многие теории. Возможно, это было массовое заклинание изменения памяти, которое применили члены Фронта Освобождения Гоблинов, в то время очень активные и популярные маги-анархисты. Также высказывались мнения, что все участники и зрители Чемпионата подхватили особую вирусную инфекцию, вследствие которой стёрлись их воспоминания.] В подробностях со всеми деталями, и я возьму заранее подготовленный список вопросов, но главное я хочу при этом делать заметки и…
Он въедливо глянул на неё, сузив глаза, и Гермиона сбилась на полуслове.
Она… болтала с ним?
Будто это что-то настолько же простое, как ткнуть его в ошибку в расшифровке рун или огрызнуться на шутку про её волосы.
Болтать с ним, лёжа в кровати с утра, не перед тем, как накинуться друг на друга, а после этого и после совместного сна. Она даже не знала, что они могли так.
А Гермиона не любила чего-то не знать.
Она вновь попробовала считать выражение лица и глаз Драко, и было что-то в его взгляде, похожее на страх. Моргнув, он потянулся, отворачиваясь и скрываясь.
— Ты…
— …Должен идти.
— Но сейчас рано, — возразила Гермиона, имея в виду одновременно и время суток, и время, отведённое им.
Они ведь не делали ничего плохого и в целом-то могли попробовать продолжить. В этот момент казалось, что это не было плохой идеей. Хотя, возможно, её разум проснулся не до конца.
Драко замер, опираясь на локоть, и нахмурился. Волна эмоций, непонятных и незнакомых, пробежала по его лицу. Он медленно, будто пробуя каждое слово на вкус, проговорил:
— Сейчас утро, — пауза, — ты без маски, и, наверное, мне правда пора.
Как будто это разумные причины для подобного вывода.
Он мог бы уйти, но не из-за времени дня или клочка ткани. Он мог уйти, потому что кто-то из них или они оба так решили. Но ведь до этого у них не было и шанса обсудить подобные решения.
Без маски она распахнула глаза и видела что-то нечёткое, но вынуждающее разобраться.
Собрав всю свою выдержку и чёртову гриффиндорскую храбрость, Гермиона сказала:
— Ты мог бы задержаться, Драко.
Тебе стоит остаться. Я хотела бы, чтобы ты не уходил. Я думаю, что тебе лучше быть здесь.
Она знала, что было много вариантов выразить мысль. Но уважать чужие желания для Гермионы было проще, чем заявлять о своих.
Она давала понять, что думает, и Драко был достаточно умён, наблюдателен, находчив, чтобы осознать её слова.
Он первый коснулся, первый поцеловал, а она — делает первое предложение. Это справедливо и уравновешивает что-то между ними.
Её порыв был внезапным и вызванным то ли неожиданной тоской, которая, возможно, послышалась ей ночью, то ли переливом серых глаз, то ли желанием дослушать историю про квиддич. Последнее, конечно, вряд ли.
Гермиона не была уверена. Но если честно…
Дни экзаменов приближались, и хоть она и была занята, но на самом деле могла бы и без маховика выделить время, чтобы обдумать свои чувства к Драко Малфою, но только если он поддастся и останется.
Она ведь поблагодарила, когда он поддержал, и после ответила на поцелуй. Он делал шаги, и она вроде как послушно двигалась навстречу.
Теперь её черёд сделать шаг, почти слепой, по той дорожке, что видна расплывчато даже без маски на глазах.
Но вместе они могли бы… прояснить ситуацию.
Он понял: по словам, по тону, по выражению её лица, по взгляду — или же просто понимал и до этого разговора.
Глянув в сторону, Драко протянул руку и подхватил одиноко валяющуюся маску. Его задумчивый взгляд задержался на ней, пока Драко, облизнув губы, бережно разглаживал тонкую тёмно-красную ткань.
Он смотрел, и обдумывал, и взвешивал, и принимал решение. А может, просто сохранял лицо, пока отстранялся от мыслей о происходящем.
Гермиона не знала.
Она терпеливо следила за ним, но наконец дождалась.
Драко, вздрогнув, сжал ткань в пальцах жестоко, будто горло врага. И вскинул на Гермиону серьёзный устрашающе открытый взгляд:
— Тогда в следующий раз ты будешь без неё, Грейнджер.