Данил устроил это просто, без причины. Он любил стравливать людей по своей натуре, такой у него характер был. На удивление, из всех таких ситуаций он выходил сухим из воды, потому что красивым все прощают. Он делал несчастное лицо и втирался в доверие. Ему все прощали. Красивый человек не всегда красив душой, иногда даже наоборот.
Он сел на пол и терпеливо ждал, когда Алиса достанет все предметы, которые он перечислил. — А еще я умею исцелять руками, — хвалился он, — залечим твои душевные раны потом, а сейчас займемся важным делом. Слушай правила, которые должна выполнять в ходе ритуала… — Слушай, а это точно нам надо? Вдруг карты ошиблись. — Ты издеваешься? Как в моих руках карты могут ошибиться? Так еще в добавок, ты видела взгляд своей подруги то? Точно, правда! Она мне всегда не нравилась, я не доверяю лысым и рыжим.
Ритуал уже был в процессе. Данил разложил некоторые карты вокруг свечи и обмотал зеркало фольгой. Затем взял Алисину руку и резко провел по пальцу острым ногтем, который забыл постричь. — АЙ, ты что делаешь то? Почему мне не сказал? — Ты бы испугалась и пищала, и вообще, я же сказал во время этого нельзя разговаривать, ото не получится, — сказал он давя на палец и капая кровь не понятно куда. В голове пытался вспомнить ритуал, который видел по телевизору, импровизируя на ходу. Он не хотел, чтоб ритуал сработал, поэтому делал с ошибками, лишь хотел сделать видимость, что спасет ее от завистливой подруги. Потом начал шептать странный текст и христианскую молитву, которой не существует, так как придумал на ходу. Свеча резко потухла, Данил не понял, что произошло и немного заволновался. — Это что конец? Свеча потухла потому что порча вернулась или что? — спросила Алиса шепотом, вглядываясь в его глаза. Он смотрел на нее, не сказав ни слова. Встал и включил свет. Сказав, что все теперь нормально, почувствовал на себе сильный дискомфорт и дрожание колен. Он не волновался, ео тело само так реагировало. — Ну ладно, спасибо, мой колдун. Может пойдешь, пока родители не пришли? Ото мне еще убраться Надо после этого, — сказала Алиса, пытаясь поцеловать его щеку, но он отмахнулся. — Да, погуляем завтра, Алис. Обувшись и выйдя, ели дошел до своего дома, так как дорога была без фонарей и не протоптана тропинка.
На следующий день на улице было совсем пусто. Люди отлеживались после праздника, только некоторые магазины работали. Надя спала до самого обеда, проснувшись, даже не хотела есть. После вчерашнего вечера думала, почему же именно Айдар признался ей, почему не Данил. <Я же красивая, даже моделью была, так почему привлекаю каких-то стремных, я что, Данила не достойна?>, — звучало в ее пустой голове.
Наевшись салатов до отвала, она лежала в своем продавленном диване. Последний месяц она лежит на нем, не вставая, на каникулах будет еще хуже. Она и ела, и читала, и писала только там, лишь в туалет выходила. Родители гнали ее гулять на улицу, поинтересовавшись, почему не гуляет с Алисой и узнав, что они поссорились, были просто в шоке. — Вы же лучшие подруги детства, Надь, ты чего? Помирись с ней, — пыталась помочь мама. — Я хочу написать ей, но ведь это она должна извиняться. — Поступи как умная, помирись первой, — сказала мать и открыла шторы. — Закрой, — закрывая глаза и прячась от света, пробормотала Надя. — Совсем в зомби превратилась, что с тобой не пойму.
Осталось еще пару дней от каникул. Всю неделю Надя так и лежала в постели, иногда вспоминая Данила, иногда Алису, это преносило только плохие эмоции, но она продолжала вспоминать раз за разом детство и тот момент, когда они сидели в кабинете. Больше ее ничего не волновало, потому что жизнь была пуста. В первый раз за эти дни, решив умыться и увидев зеркале прыщавого тролля, она закричала в ужасе и сразу заплакала. — Вот это я себя запустила! На крик прибежали родители и стояли в шоке. — Ты чего так пострашнела то? — спросил отец, потирая глаз. — Почему вы мне не сказали этого раньше! — Так ты под одеялом пряталась, я твоего лица почти не видела, ты что болеешь, дочь?