– Сейчас вечер или утро? – спрашиваю, прижавшись лицом к холодному камню.
– Скорее вечер, чем день, – спокойно ответила мне графиня.
Чтобы совсем не сдуреть от всего происходящего и разобраться в том, сколько времени здесь нахожусь, специально начала царапать стены. Проблема в том, что иногда я забываю, делала ли царапину или нет. Так что только по моим догадкам прошел почти месяц, прежде чем гном снова появился передо мной. Раньше приходил только его подручный, которого я уже прозвала огром, уж больно похож чертяка. Людей он может и не ест, но, судя по молчаливым манерам, когда он мне чуть все зубы не выбил, пытаясь накормить, пока я сама не могла. Настоящий огр, от человека там явно ничего нет, ни сочувствия, ни злости, простая марионетка. Марионетка, которая управляет странными крысами. В какой-то момент мне даже показалось, что они просто иллюзия, ибо появляются из темноты, но затем сошлась на том, что это какая-то странная магия.
Где-то вдали послышался скрип, затем неторопливые шаги. Я оживленно присела на кровати и успокаивающе провела по каждой царапине на деревянном изголовье. Раньше меня успокаивали разные блестящие цацки, но их здесь, конечно же, нет, так что теперь меня почему-то успокаивает только это. Вскоре перед камерой предстал гном в дурацком зеленом бархатном костюме и с высокомерной рожей.
– Кларисса, – почти мурлыкнул он, не спеша открывать решетку на моей камере.
– Дяденька? – чуть издеваясь, обратилась к нему, но затем, хмыкнув, скривилась. – Я сомневаюсь, что кровные узы имеют для такой гнили как вы хоть какое-то значение.
Он на мои колкие слова только улыбнулся.
– Помнится в прошлый наш разговор, ты говорила что-то подобное, – заявил он с усмешкой.
– Говорила, и ничего с того момента не изменилось. Та женщина в колбе по-прежнему не моя мать. Но разница между нами все же есть, я по крайней мере эксперименты над своими родственниками не ставлю.
Гном смерил меня своими зелеными глазами, а затем слегка ухмыльнулся, будто мои слова его порадовали.
– Тем более я, в отличие от вас, никого из своей семьи не убивала! – добавляю с жестокой ухмылкой.
– Напротив, – после паузы ухмыляется он. – Ты даже представить себе не можешь скольких ты погубила, твоя мать и отец в том числе.
Эта фраза вызывает во мне гнев, но стараюсь не подавать виду. Повторяя за гномом, медленно ухмыляюсь и подхожу к решетке. Я выше его на полторы головы, смотрю сверху вниз. Он со своим подопечным выглядит комично, высокий и низкий сноб.
– Это вам так труп моей матери в колбе сказал? – ухмыляюсь, чуть склонившись над ним так, чтобы бесить разницей в росте. – Хотя подождите, она, как и ваш огр не разговаривает, потому что просто труп в чертовой колбе!
Признаюсь, в конце я все же дала слабину чувствам и наговорила лишнего. Он никак не отреагировал на мои слова, но вот когда просунула руку через решетку, пытаясь схватить его, отшатнулся.
– Ты очень вспыльчива и так похожа на мать, – равнодушно и снисходительно ответил гном. – Но даже Лари понимала, когда силы не равны.
– Да неужели? – фыркаю недоброжелательно, мысленно уговаривая себя, что ничего не хочу знать о женщине, которая предположительно приходилась моей матерью.
– Она бы триста раз подумала, прежде чем рисковать жизнью своего ребенка, – давя на мою совесть, заявил он.
Молча поджимаю губы, похоже, меня уделал какой-то гном, надавив на больное место. Сомневаюсь, что моя настоящая мама хоть раз обо мне думала, тем более о моей защите, когда бросала в детдоме для особенных существ. После моего показного смирения он махнул огру и тот открыл дверь в мою клетку, чуть ли не полностью загородив собой проход.
– Клара, – обеспокоено подала голос графиня.
– Все в порядке? – скорее спросила, чем ответила ей и себе.
Огр не стал бы церемониться, если бы хозяин приказал меня оттуда вытащить, так что сама вышла из клетки. Босые ноги сразу почувствовали контраст между ковром на полу клетки и ужасно холодным полом коридора, что логично – это же пещера.