Наконец, Мастер ответил:
— А все потому, что каждый тянет в свою сторону. Это Синие Драконы очень правильно заметили. И я Тейчи уважаю именно за то, что он все-таки вложил нам в головы мысли про экологию. Мы теперь хоть знаем, что на это оглядываться надо…
— А Тейчи здорово поумнел, — поддержал Шаграт, — Помнишь, еще давно он начинал с того, что просто приходил и морду бил за нарушение экологического равновесия, вот хоть Боярина спроси!
Компания тихо и необидно посмеялась. Должно быть, Боярину в свое время перепало на орехи. Шаграт продолжил:
— А теперь Синие Драконы ничего не запрещают. Если к ним приходишь со своим проектом, и если они считают твою идею неприемлемой, Тейчи свое решение предлагает. Знаете, как было у нас в Шервуде?
— Расскажи, пожалуйста, — степенно пригласил Гимли, распушив бороду лопатой.
— В общем, Шериф Ноттингемский решил как следует охоту поставить. Пришел к Тейчи, говорит: мол, хочу сафари и точка! А то на Югах туристы, с Основателем понятно, у Норвежца на западе лесная промышленность, да и рыба, да в Клондайке, как из названия видно, вообще редкоземельные металлы моют прямо в речных россыпях. Анлат зерном торгует, короче все при делах, а Шервуд что? Рыжий?
Компания прямо-таки покатилась. Изабелла не удержалась, прыснула и сама в кулак тихонько: туристом посетила она Ноттингем, и знала, что Шериф Ноттингемский как раз с огненно-рыжей шевелюрой.
— А дальше? — заинтересованно спросил Мастер.
— Дальше Тейчи за свое: экосистема не выдержит, надо равновесие… Но есть один выход… Короче, поехали они вдвоем к Леснику.
— В Фангорн или в Бельтан? — уточнил Гимли.
— В крепость Батт. Лесник выстроил Батт точно в том месте, где опушка Фангорна смыкается с лавовыми холмами Бельтана. Год назад это было. Теперь там столица Лесника и дриад.
— Лесник так и не выбрал себе никого из них? — встрял Мастер.
— Да кто его знает. Ты давай не отвлекайся, — попросил Гимли. Шаграт послушался:
— И Лесник со своими генобиологами вывел для Шервудского леса такую здоровенную свинью. Весит почти тонну, жрет соответственно, а главное, размножается как кролик. Постоянно отстреливать надо, иначе подлесок выедает напрочь.
— А как же равновесие? — удивились Мастер и Гимли.
— Вот теперь охотники и поддерживают равновесие. В этом соль! — Шаграт восхищенно отсалютовал поднятой чашкой, — Тейчи, Лесник и Шериф развернули та-а-акую рекламу Настоящей Мужской Охоты На Настоящего Дикого Зверя, Ужас Шервудского Леса, что в Ноттингем паладины просто стадами ломятся. Даже специальное ружье придумали, чтобы валить суперсвиней на полном скаку. Пуля величиной с редиску, бьет страшнее тещиной скалки. Отдача, как и положено: если к плечу хорошо не прижал, сам бревном валишься… Я пробовал!
И все опять весело засмеялись.
— Тейчи хоть как-то пытается объединить планету, — подвел черту под рассказом Шаграт. — Мы верны каждый своей команде, жителями единого мира мы пока не очень себя чувствуем. То есть, я за всех не расписываюсь, конечно же… Но мне так кажется.
— Не только Синие Драконы пытаются объединить Арду, — раздался над ухом Изабеллы совершенно новый голос. Красивый, глубокий и сильный. Изабелла заинтересованно обернулась: Шаграт отвлек ее от наблюдения за входящими, и новое лицо появилось на сцене неожиданно, в лучших традициях драмы.
На спинку стула Изабеллы оперлась невысокая, вызывающе красивая черноволосая девушка. Изабелла дала ей лет двадцать-двадцать три, примерно свой возраст, потом углядела крошечные морщинки в уголках глаз и накинула еще пять.
Мастер, Гимли, Шаграт и безымянный молчун немедленно вскочили и поклонились — как показалось Изабелле, с искренним уважением. Гимли схватил в охапку самовар и чайник, Мастер с Шагратом — чашки и блюдечки. Посуда немедленно переместилась на шестиместный овальный стол, от которого четвертый уже предупредительно отодвигал стулья.
Красавица вежливо поблагодарила и заняла место возле Мастера. Соседнее с ней сиденье осталось свободным. Гостья положила на него свой игровой паспорт, переливающийся густо-синими сполохами. Паспорт представлял собой искусно выкованный цветок с цепочкой, чтобы носить на шее. Изабелла долго разглядывала изящную вещицу, затаив дыхание.
Стальная роза.
Рядом, только руку протянуть.
Изабелла привстала и снова уселась: почему-то дрожали колени.
Ливия Харт сидела вполоборота, черные, иссиня-черные волосы спадали на белую широкую рубашку. Брюки и сапоги были в цвет волос. Если бы Ливия не оставила где-то свой камзол с кружевным воротником, ее наряд точно повторил бы костюм Изабеллы. Обычно появление блистательной соперницы, да еще в зеркально совпадающем наряде, приводило Изабеллу в бешенство, но сейчас она думала совершенно о другом.
Примет в экипаж, или нет?
Изабелла восстановила дыхание и попыталась прислушаться к тому, что говорит Королева Побережья. Речь шла опять о Леснике:
— … Вы помните, он когда-то пытался завоевать Игру, — Ливия водила пальцем по гладкой скатерти. — Ему почти удалось, но "почти" за результат не считается. Я и тогда думала, и сейчас думаю, что зря он тащил в Игру свою жизнь. Как только его обида на Валькирию прошла, пропал и интерес к империи. Вот все и рухнуло. А ведь на севере он почти добрался до ваших мест, да, Шаграт?
— Не знаю, — почтительно ответил Шаграт, — Меня принимали в команду через три года после Большой Войны…
Разговор угас: мужчины принялись за остывший чай; Ливия рассеяно болтала ложечкой в своей чашке и как будто не занималась ничем, от чего Изабелла побоялась бы ее отвлечь. Тогда девушка решительно встала, подошла к шестому сиденью за столом, подняла и бережно положила на стол занимавшую место стальную розу.
— Госпожа Ливия Харт! — заговорила Изабелла звонким от волнения голосом: — Сегодня утром Красильщик Сэпли разрешил мне поселиться на Арде. Если Вы позволите, я хотела бы проходить стажировку в Вашей команде…
— Команда сильнее любого количества разрозненных одиночек, — сказал Алам и решительно поставил черный камушек на выгодное поле.
Алам играл с капитаном Синих Драконов в самурайскую народную игру — го Го — игра, в которой своими фишками игрок "запирает дыхание" фишкам противника. Запертые со всех сторон вражеские фишки игрок забирает в плен. Аналог — известная всем школьникам игра в точки., а повстречались они в полдень, перед стойкой бара речного порта. Алам едко отбрил хамоватого речника, пытавшегося влезть без очереди; тот кинулся было в кулаки. Случившийся рядом Тейчи, разумеется, не мог стерпеть, чтобы при нем обижали туристов. Незадачливый речник огреб дополнительную порцию упреков и затрещин, после чего счел за лучшее смыться. Алам и Тейчи хором прокричали ему вслед несколько пожеланий, затем посмотрели друг на друга, познакомились и разговорились. Когда же Тейчи узнал, что новый знакомец тоже почитает древнюю игру Луфиена, то пригласил Алама к себе на несколько партий. Черноволосый невысокий турист охотно согласился, и вот теперь сидел за доской против Тейчи, увлекшись неизвестно какой по счету игрой, а полдень давно миновал — как, впрочем, и обед.
— Согласен, — кивнул Тейчи, парируя ход соперника. — Большинство организаций побеждают не за счет того, что каждый их участник очень велик и силен, а за счет согласованности, — он с наслаждением втянул прохладный воздух июньского вечера и обвел взглядом просвеченную закатом террасу. Черная громада Железного Кряжа под неистово-рыжим флагом вечернего неба выглядела восхитительно, и Тейчи вдруг ощутил беспричинную радость.
— Более того, — продолжил Алам, оправляя свой темно-синий пиджак, — В команды объединяются не только люди, но и сущности покрупнее.
Капитан Синих Драконов изобразил вежливую заинтересованность:
— Например?
Гость молчал и делал вид, что изучает доску. Играл он намного хуже Тейчи. Частенько позиция Синего Дракона оказывалась лучше неприятельской. Тогда Тейчи выполнял разрешенный правилами игры пропуск хода, а Алам напряженно думал над игрой.