Он также не мало трудился над тем, чтобы добиться у различных часов совершенного совпадения их хода. Он велел изготовить двое часов, так, чтобы части одних частей были выработаны в полном соответствии с частями других часов, но, несмотря на величайшие старания, мастерам не удалось достичь цели.
Когда Карл V почувствовал приближение смерти, он до малейших подробностей выработал чин своего погребения и велел еще при жизни выполнить всю церемонию в монастырской церкви, чтобы, таким образом, стать свидетелем собственных похорон. В этот день он серьезно заболел. Все ему сделалось безразличным, даже его часы, которые ему были так дороги; — он предчувствовал, что они скоро пробьют ему последний час его жизни. В час борьбы со смертью он сказал Торриано: «Вскоре, милый друг, и мои личные часы остановятся, и никто не будет в состоянии придать им новую силу. Остальные часы переживут меня, но я не хочу, чтобы они после меня пробили последний час кому нибудь другому. Когда часы моей жизни остановятся, останови ход всех других моих часов». Четыре недели после того, как он присутствовал при своих собственных похоронах, император-монах скончался. С его смертью в мастерской монастыря, которая около 12-ти лет служила любимым пребыванием монаха-императора, наступил покой смерти: Торриано, согласно желанию своего друга, остановил все часы.
Деятельность Карла V в области часового искусства несомненно дает ему право на почетное место среди часовщиков всех времен.
Изобретение карманных часов
Кто бы ни был изобретателем колесных часов с тормозом, изобретение это само по себе представляет собою громадный шаг вперед; ведь оно дало возможность изготовлять часы, во-первых, независящие от таких ненадежных факторов, как температура и погода и во вторых, не требующие за собой большого ухода. Такие часы можно было устанавливать на башнях и ратушах, чтобы оповещать о времени целые города. В течение многих столетий приходилось довольствоваться большими неподвижными часами с грузом, пока к концу пятнадцатого века не появилось другое важное изобретение, а именно изобретение часовой пружины, т. е. плоской, могущей быть намотанной в виде спирали стальной ленты. Известно, что во Франции, уже в 15-м столетии имелись стенные часы с пружинным ходом. Весьма возможно, что в какой-нибудь смышленой голове пример пружин в дверных замках породил мысль использовать силу свернутой пружины для приведения в движение часовых механизмов. Это нововведение дало возможность изготовлять переносные часы, которые можно было возить с собой во время утомительных путешествий того времени.
Нюрнбергский слесарь Петр Генлейн, по-видимому, первый сумел придать часам небольшие размеры так, чтобы их можно было носить в кармане: он был изобретателем карманных часов. Его славу, правда, нередко оспаривают, но в лице одного нюрнбергского составителя космографии Помпония Мела в 1511 году, у нас имеется веский свидетель. В приложении к этой космографии Ионн Коклей (современник Петра Генлейна) пишет следующее:
«Петр Генлейн, еще молодой человек, создает творения, которым даже наиболее ученые математики отдают дань уважения: из небольшого количества железа он изготовляет снабженные многими колесами часы, которые, как бы их не поворачивали, без наличия какого нибудь груза, показывают и отбивают 40 часов, даже если находятся в кармане».
Первый город, в котором началась фабрикация часов был несомненно когда-то свободный имперский город Нюрнберг. С 15 столетия Нюрнберг был одним из богатейших промышленных городов Германии. Великолепный, гордый своими старинными архитектурными зданиями, своими древними замками и горами, опоясавшими его, как лента, он и теперь еще носит средневековый облик, и протекшие столетия ничуть не изменили его прежнего средневекового характера. Такой прекрасный старинный город достоен быть колыбелью изобретения, создавшего в области измерения времени совершенно новую эпоху.