Челобитчики представились сначала патриарху Иоакиму. Они попросили его дать им разъяснение: за что старые книги отринуты и какие ереси в них обретаются? Патриарх ответил:
- Не ваше дело о сем рассуждать. Архиереи все решают и судят, вы же должны им только повиноваться и не прекословить, ибо они носят на себе образ Христа.
- Христос говорит, - возражали патриарху уполномоченные, - научитесь от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем; вы же срубами, огнем и мечем грозите и убиваете.
- Мы за то вас мучим и жжем, - бесстыдно отвечал патриарх, - что еретиками нас называете и церкви не повинуетесь. [118]
Челобитчики стали доказывать, что в новых книгах действительно есть погрешности и справщиками книг были несомненные еретики, вроде Арсения Грека, отрекшегося даже от христианства. Затем они указали, что гонят на Руси истинных христиан за то только, что службу Божию совершают по святым книгам, крестятся по апостольскому преданию - двоеперстным крестом, молитву Исусову говорят, как древняя св. Церковь установила: "Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас". В заключение челобитчики со слезами умоляли патриарха:
- Утолите мятеж церковный, разрешите сомнение душ христианских, исправьте Церковь Божию, извергните из нея нововнесенные соблазны, соедините стадо Христово расторгнувшееся, да престанет напрасно проливаться кровь христианская.
Челобитчики просили назначить собор, на котором можно было бы рассмотреть подробно все погрешности новых книг. Иоаким все откладывал созыв такого собора. Но он все-таки состоялся 5 июля 1682 г. В этот день вся Кремлевская площадь была заполнена народом. Ожидали, что на площадь выйдет патриарх и архиереи и здесь произойдёт прение о вере. Однако выборных от челобитчиков для ведения беседы потребовали в Грановитую палату, где собрался весь царский синклит во главе с царевной Софьей, патриарх, архиерей и другие духовные лица. Из народа очень немногие проникли в палату. Духовенство никонианское держало себя шумно и вызывающе. Не успел священник Никита Добрынин войти в палату, как один из никонианских попов схватил его за волосы. Такое начало прений не предвещало ничего хорошего.
Как только вошли в палату выборные и поклонились до земли царице Наталье Кирилловне и царевнам, патриарх Иоаким спросил их:
- Что вы требуете от нас? - Священник Никита отвечал:
- Пришли просить об исправлении православной христианской веры, дабы Церковь Божия была в мире и единении, а не в раздоре и мятеже.
Выборные подали челобитную, в которой изложены погрешности новых книг. Началось чтение челобитной. Но царевна Софья, уже зараженная западной прелестью, единомышленная Иоакиму, часто перебивала чтение, вступала в спор с выборными лицами. Патриарх же и архиереи молчали, а бояре лишь посмеивались над их безответностью и духовным бессилием.
Кончилось "прение" тем, что царевна Софья распустила собор, объявив, что он соберется в пятницу (7 июля). [119]
С торжеством и пением разошелся ликующий народ по домам. Он наивно верил, что наступило время полного восстановления истинного благочестия. Но горько в этом обманулся. Вторичного собрания для рассмотрения сомнений о вере не последовало. Софья, гордая, властная, самолюбивая, решительно встала на защиту новой веры: дать торжество старой вере - это казалось ей унижением и оскорблением царского величества. [120] Иоаким внушил ей, что власти должны приказывать и повелевать, а народ должен только слушать и повиноваться. Возвращение к старой вере было бы торжеством народной воли, победой народной веры и народных желаний. Хитрая и предупредительная царевна сумела перетянуть на свою сторону значительную часть стрельцов, подпоив водкой и задарив деньгами. По ее приказу был схвачен священник Добрынин и казнен на Красной площади в Москве отсечением главы, что произошло 11 июля 1682 г. Так закончилась исповедническая жизнь одного из лучших борцов за древнее благочестие, самого начитанного пастыря того времени и замечательного писателя. После него остались его "обличения" никонианства, которые до сих пор не опровергнуты никонианами. Печальная участь постигла и других выборных и челобитчиков: их разослали по разным монастырям в заточение. Вскоре был предан смертной казни и князь Хованский. Так восторжествовала сначала в Москве, а потом и по всему государству новая вера, страшная своей жестокостью, кровавыми мучениями древлеправославных христиан, изменническая по своему духу и направлению, ставшая вполне казенной религией, требующей лишь беспрекословного и во всем послушного подчинения себе.
Бегство Церкви в пустыни и леса.