Наше время - время оскудения веры и любви, мельчания идеалов, мельчания личности. Личность же, чтобы раскрыть себя во всей полноте и силе, должна быть связана с Церковью. Именно эта черта была в полной мере присуща Ф.Е. Мельникову. Он не числился в церкви, он жил ею, и жил для нее. Как всякий старообрядец, осознающий ответственность христианина, Мельников чувствовал себя частью живого цельного церковного организма. Безусловным пафосом книги является призыв к единению как представителей господствующей церкви, так и различных течениий староверия. По мнению Ф. Мельникова, объединение - это не только декларативный призыв, но глубоко осознанное, искреннее стремление сохранить древлеправославие во всей чистоте канонического и соборного начал Церкви.
***
Структура "Истории" традиционна для апологетических сочинений старообрядцев, в которых авторы стремятся показать, что полнота истины Христовой была воспринята с крещением Руси. Она могла быть окончательно разрушена "затейками" п. Никона, а затем незаконными решениями соборов 1666-1667 гг., но протест "столбовых русских людей", собирателей русского государства, первопроходцев российских окраин - старообрядцев - помешал этому произойти. Именно этим носителям "обаятельного образа святой Руси" удалось вынести жесточайшие преследования, ценой собственных страданий и жизней отстоять то, что составляет духовную сокровищницу Православия, с которой оно пребудет до скончания века. Горячей верой и бесконечной надеждой на это пропитана буквально каждая страница книги, написанной ярким, эмоциональным, образным языком.
При подготовке текста к печати издатели стремились, насколько возможно, сохранить особенности авторского стиля. Кроме сложностей в расшифровке многих "слепых" страниц рукописи, где текст с трудом поддавался прочтению и приходилось буквально по контексту восстанавливать смысл напечатанного, трудность представлял вопрос "расшифровки" и транскрипции имен собственных, географических названий и терминов, современное написание которых, вероятно, отличается от употребляемых Ф.Е. Мельниковым. В отдельных местах текст был утрачен, т.к. обветшавшие страницы оригинала были разорваны или от них оторваны целые куски. В этих, как и в местах, где не представлялось возможным безболезненно реконструировать авторский текст, в квадратных скобках сделаны отточия. Так же в квадратные скобки заключены и подобранные по контексту слова. В некоторых местах сделаны редакторские дополнения, хотя они не заменяют развернутого комментария, работа над которым ведется и требует немало времени. Сейчас же хочется как можно скорее донести настоящую книгу до читателя.
Л.С. Дементьева, Н.А. Старухин
Вступление
Триста лет назад Россия исповедовала одну христианскую, православную веру и составляла одну истинную православную Церковь. Не было тогда в Русской Церкви ни ересей, ни расколов, ни раздоров. Более шести веков, начиная с крещения Руси (в 988 г.), Русская Церковь наслаждалась внутренним миром и покоем. Правда, появились было в ней в XIV-XV вв. еретики стригольники, жидовствующие, но быстро исчезли. Неоднократно делали покушение на Русскую Церковь римские папы, стараясь подчинить ее своей власти, поработить ее римским, папским престолом. Но сделать им это не удалось. Русские, вследствие этих покушений, стали еще строже охранять свою православную веру.
Не нарушило и не поколебало православной веры русского народа и страшное татарское иго, под которым русская страна находилась более двухсот лет (с 1240 г. до 1480 г.). Татары не вмешивались в церковную жизнь русских людей. Русским митрополитам и епископам татарские ханы предоставляли полную свободу управлять Церковью и всеми ее делами по своему пастырскому долгу. Ханы выдавали святителям русским на это управление особые грамоты (ярлыки). Поэтому и при татарском иге Русская Церковь пребывала в тишине и покое: никакие смуты не тревожили ее. Она все больше и больше разрасталась и укреплялась. В редких случаях бывали некоторые недоразумения лишь с Константинопольским патриархом.
Русская церковь с самого начала находилась в подчинении у Константинопольского патриарха. Из Константинополя присылались в Россию митрополиты для управления Русской Церковью. Но когда некоторые патриархи изменили православию и вошли в единение с римским папой, Русская Церковь с того времени стала избирать и рукополагать себе митрополитов самостоятельно. Она вышла из зависимости от Константинопольского патриархата. Это совершилось в середине XV столетия. С того же времени Русская Церковь стала подозрительно смотреть на греков и на всю восточную церковь, как на утерявших чистоту веры и благочестия.
До нашествия татар кафедра русского митрополита находилась в стольном граде Киеве, а потом перенесена была в Москву. Постепенно начала Москва возвышаться и стала, наконец, столицей великого Русского государства. Такое положение митрополии всего русского народа было неприятно королям и князьям Польши и Литвы, потому что православное население этих стран подчинялось по своей вере русскому, Московскому, митрополиту. Поэтому они добились, чтобы для этого населения Константинопольский патриарх ставил особого митрополита. Так образовались две русских митрополии: одна управляла северо-восточной частью России, другая - юго-западным краем. Юго-западная церковь вскоре подпала под влияние латинства. Часто случалось, что епископы ее были послушными рабами римского папы. Повредилась и вера, и богослужебные книги, чины и обряды в юго-западной церкви. Великороссийская же Церковь, как называли митрополию Московскую, до того возвысилась и упрочилась, что получила патриаршество. Вместо московских митрополитов стали в ней всероссийские патриархи (с 1589 г.). Патриаршество способствовало еще большему расцвету Русской Церкви. Москва получила право именоваться Третьим Римом. Константинопольский патриарх Иеремия, рукоположивший в Москве первого патриарха Иова, подписал "Уложенную" грамоту об учреждении патриаршества в России, в которой обращается к Московскому Царю с таким заявлением: "Так как ветхий Рим (столица Италии) пал от аполинариевой ереси, а второй Рим, Константинополь, находится в обладании безбожных турок, то твое, благочестивый царь, великое Российское царство, Третий Рим, превзошло благочестием все прежние царства; и все благочестивые царства соединились в твое царство, и ты един теперь именуешься христианским царем во всей вселенной. Это "Уложение" было внесено в каноническую книгу Русской Церкви - Кормчую (листы 15 и 26) и стало исповеданием всего русского народа. Последний благочестивый московский патриарх Иосиф такими словами засвидетельствовал царю Алексею Михайловичу это всеобщее верование: "Русская Церковь сияет аки столп до небеси, никогда непоколебима и нерушима, право и истинно, якоже изначала приняла Божественный устав." [1]
В тяжелое смутное время (время самозванщины 1605-1613 гг.) московские патриархи Иов и Ермоген спасли Россию от гибели, а Русскую Церковь - от ересей и расколов. Русская Церковь сияла многочисленным сонмом православных святителей, чудотворцев, угодников Божиих, прославленных знамениями и чудесами, славилась великолепием храмов Вожиих и множеством святых монастырей. Своей верой, набожностью и благочестием русский народ удивлял приезжавших в Россию иностранцев. Его молитвенные подвиги приводили их в восторг и изумление. Один из тогдашних иностранцев замечает, что у русских, должно быть, железные ноги, так долго стоят они на молитве; другой восклицает: "Это - святые люди!" Россия была действительно святой Русью и по праву носила этот священный титул: святость была идеалом русского благочестивого народа.
Но именно в это время, когда Русская церковь достигла наибольшего величия, в ней совершился раскол, разделивший всех русских людей на две половины - на две церкви. Это печальное событие произошло в царствование Алексея Михайловича и в патриаршество Никона (во второй половине XVII столетия). Царь и патриарх, Алексей и Никон, и их преемники и последователи стали вводить в Русскую Церковь новые обряды, новые богослужебные книги и чины, устанавливать новые отношения к Церкви, а также к самой России, к русскому народу; укоренять иные понятия о благочестии, о таинствах церковных, об иерархии; навязывать русскому народу совершенно иное мировоззрение, иное мироощущение и прочее.