//Ответ// не только утвердителен, но это "воаможно" скорее //из природы вещей//, и мы заключаем отсюда о свободном выборе бога. 1) Из свободного //выбора бога// я не могу сам иметь соответствующего понятия блага, если этому не было предпослано понятие морального блага. Иначе у бога был бы только свободный выбор физического блага. Короче говоря, суждение о совершенном свободном выборе бога предполагает исследование морального совершенства.
2) Предположим, я познал выбор бога, но откуда проистекает необходимость, что я это должен, если я не вывел обязательность уже из природы вещей? Бог хочет этого, [а] почему я должен это [делать]? Он накажет. Тогда это вредно, а не безнравственно в себе. Так послушны деспотам. Тогда это вовсе не грех, как //говорится//, а политичное неблагоразумие. И почему хочет этого бог, почему он наказывает? Потому, что я к тому обязываем, [а] не потому, что он имеет власть наказывать. Даже //приложение свободного выбора бога// как основы к //поступку// предполагает понятие обязательности, и так как это решает естественная религия, то это часть, а не основа морали. Возможно, что так как бог является основой всех вещей благодаря //свободному выбору//, то он присутствует также и здесь. Но ведь он является основой не благодаря //выбору//, а так как он является основой возможности, и, таким образом, он есть материальная основа (так как в нем содержится все данное) и геометрической истины, и моральности. В нем, таким образом, есть даже моральность, и его свободный выбор является, следовательно, основой. Спор кальвинистов и лютеран о //божественном выборе// и //абсолютном предопределении// основан на том, что и в боге должна быть моральность, и если она не предполагается, то о самом божественном выборе исчезает всякое понятие. Но это нельзя доказать, исходя из мира (тут только возможное), потому что блага мира могут быть лишь физическими следствиями. Но как ужасен бог без моральности. //Естественное божественное право//, даже и //позитивное//, исчезает, если не гарантируется моральная основа отношения и //подобия// моего и божьего //выборов//. Наказание отпадает без предполагаемой обязанности. Бог выказывает только зло, и я могу избежать физических последствий, так что поступок не будет больше никаким преступлением. Мораль является более всеобщей, чем //свободный выбор бога//. 3) У того, кто выполнил свою обязанность не вполне удовлетворительно, моральность //неполна//, если не все основы обязанности были приняты, и тогда основой внешней обязательности в нашей моральности является //божественный выбор//.
//Божий выбор//, таким образом, никогда не должен выдаваться за внешнюю обязывающую основу. Наше моральное совершенство, таким образом, является //неполным//, если возникает лишь из внутренней моральности и рассматривается без свободного выбора бога.
Однако мой поступок морален уже и без //свободного выбора бога//, только не столь //полностью// морально благой, как когда он соответствует всем основам. Обращать внимание только на //свободный выбор бога//, рассматривать лишь обязанность //(естественное божественное право)//. Следует обращать внимание на внутреннюю моральность и рассматривать также обязательность //(естественная этика)//. Одно без другого не (возможно ", и тем более [невозможна] всеобщая мораль. Добродетельными, порочными бывают уже по природе вещей, [а] благочестивыми - только по //свободному выбору бога//. Тот - порочен, этот - неверующий. У того - моральная ошибка, у этого - грех. Того изучает учитель морали, этого - проповедник. Тот хочет, чтобы люди имели морально благое, этот - совершенное морально благое. Воспитание пробуждает только моральное чувство, так как приобщает к божьему выбору, иначе религия была бы предрассудком, лицемерием. Кто имеет понятие о внешней обязательности без внутренней? Иначе движущие мотивы мученичества делали бы его совсем не моральным, а только политически хитрым. Если к этому добавляется непосредственное внушение и воздействие бога, то (и только в этом случае) достаточно божьего свободного выбора. Культура морального чувства, таким образом, пусть идет впереди послушания.
Может ли быть терпим в обществе атеист? Атеист //в личном шысле //: не сведущий в познании бога, который никогда об этом не думал. Атеист //в противоположном смысле//: заблуждающийся в познании бога, которого он, разумеется, считает известным. для себя. Того [первого атеиста] можно терпеть, потому что обязательность остается, исключая новые побудительные мотивы, которые должны быть приняты от божьего //свободного выбора//, и нравственность остается. Так, есть много наций, которые являются своего рода благонравными народами. Например, готтентоты переняли от голландев [привычку] называть бога большим капитаном. Однако они имеют моральное чувство. Это видно из готтентотских песенок о неблагодарных голландцах [Подробности об этом нельзя было установить.].
Атеистом называют того, кто отрекается из озорства и неуважения к лучшим убеждениям; (затем) [того], кто отказывается не из озорства, а потому, что он считает себя неспособным на лучшие убеждения. Тот [первый] имеет моральную основу в атеизме и очень опасен для общества. Этот [второй] имеет логическую основу атеизма и не так опасен обществу. Но если мнение того [первого] о божестве следует воспринимать только как предрассудок воспитания, то это все-таки еще достойно уважения и размышления. Так как он это сильное и важное чувство мог бы преодолеть, то тогда заранее можно представить себе большое моральное зло в принципах. (Большинство озорных атеистов - в Риме, Париже и т. д., где существует наибольшее лицемерие.)
"Ведь) ему "это чувство было) внушено, но из-за некоторых ошибок было целиком отброшено, из-за мелочей было высмеяно такое достойное уважения чувство, пусть даже только в качестве иллюзии достойное уважения, - какое зло! И что будет с его обязанностями по отношению к другим, которые менее значительны, [чем бог]! Атеизм появляется прежде всего из-за душевного возражения без видимости доказательства, только из подражания.
Однако человек все равно оказывается подавленным, приобретает настоящую привычку быть атеистом, так как считает, что другие могут это доказать или быть [атеистами], если они больше поразмышляют. Атеисты по размышлению опасны только из-за следствий, потому что другие могут им следовать, подражая их примеру.
Их тщательные исследования предполагают благую моральность.
Поэтому "их" нужно не наказывать, а переубеждать или устранять их пример. Например, Спинозу нужно было не проклинать, а жалеть. Он был честен (в очень высокой степени моральности, но спекулятивной) и, полагая в новой картезианской философии найти, возможно, совершенно новое, он, как и Картезий, все разрушил, в том числе и понятие божества; хотя думал, будто бы утверждает его.
ЛЕКЦИИ ОБ ЭТИКЕ
//Введение//
Всякая философия бывает или теоретической, или практической.
Теоретическая является правилом познания, практическая - правилом поведения, под углом зрения свободного выбора (Willkur) [В одних случаях "Willkur" переводится как "произвол", в других - как "вьбор", "свободный выбор" (см.: Кант И. Соч. Т. 4(1). С. 527].
Отличие теоретической философии от практической заключается в объекте. Объект теоретической философии - теория, а практической - практика. Обычно философию подразделяют на умозрительную и практическую. Вообще познание называют теоретическим и практическим, а объекты могут быть какими угодно. Они являются теоретическими, если представляют собой основу понятия объекта, и практическими, если они выступают основой воплощения знаний об объекте; так, например, есть теоретическая и практическая геометрия, теоретическая и практическая механика, теоретическая и практическая медицина, теоретическая и практическая юриспруденция; объект же в обоих случаях всегда тот же самый. Итак, поскольку - если не обращать внимания на объект - познание является теоретическим и практическим, то это различие касается лишь формы познания, притом в теоретическом - суждения об объекте, а в практическом - создания объекта. Однако в нашем случае при различении теоретического и практического объект принимается во внимание. Практическая философия является практической не по форме, а по объекту, и этим объектом являются свободные поступки и свободное поведение. Теоретическое - это познание, а практическое - поведение. Если я абстрагируюсь от предмета, то философия поведения - это та, которая дает нам правила использования свободы во благо, и это же является объектом практической философии, если не обращать внимания на предметы.