III. ВРЕМЯ ПЕТРА ВЕЛИКОГО
Восемнадцатый век в истории России представляется особенно интересным, и своеобразным. Его краски ярки, его тени мрачны. Его главные деятели, Петр Великий и Екатерина II, напоминают полубогов или эпических героев. В России происходила большая перестройка, приведшая в действие почти титанические силы. Золото и кровь текли обильно по лицу её земли. XVIII век — это Шахерезада русской истории, как писал П. Н. Полевой (в 1896 г.). Слабый отблеск всего этого наблюдается в Финляндии. Туда не раз заглядывает Петр Великий для того, чтобы ободрить свою молодую воюющую рать, помочь ей в покорении городов и устранить с пути её шествия всякие препятствия. Затем по Финляндии проходят красивые и стройные войска Елизаветы Петровны и Екатерины Великой. На суше и воде русские и шведы борются за обладание краем. Финляндию многократно посещает изящный шведский король Густав III. Со шпагой в руке он отважно отстаивает владения своей короны. Северная Семирамида, как звали иногда Екатерину II, в течение своего царствования лично посетила лишь Иматру, Выборг и Фридрихсгам, но во время войны с Густавом III её дух точно витал над событиями 1788-1790 гг., её влияние чувствовалось во многих распоряжениях того времени.
Финляндия взята нами после честного многовекового и упорного боя и введена в состав Российской Империи. Много крови стоила нам Финляндия, много трудов затратили русские, создавая оплот для северной столицы. А потому история Финляндии — один из памятников нашего родного прошлого. История изваяла Россию и Финляндию из одного общего целого, отлила их в одну форму, почему ничто не должно расчленять их, ни ослаблять политической и нравственной связи Финляндии с центром России. Говоря о Финляндии, нам есть что вспомнить. Много славных и великих подвигов совершено там нашими предками. Много нашими великодушными Монархами даровано льгот и милостей Финляндии, легших в основу её современного благосостояния. Все это полно живого интереса и заслуживает нашего внимания и изучения.
С 1689 по 1725 г. Московский престол украшал царь Петр Алексеевич. «Небо создало этого великого. человека для того, — как писал один из его современников, — чтобы посредством его деятельности и высокого бдения водворить порядок, ввести промышленности и науки в государстве, почти неизвестном соседям». Пытливым взором окинул он доставшееся ему царство. Он понял, что его отечеству не доставало морских границ, и что его предки в течение долгих и трудных столетий не напрасно искали выхода к Балтийскому морю. Неприветливый и суровый Ледовитый океан на севере не предки владели на севере около Финского залива, р. Невы и Ладожского озера ценными для торговли землями и городами. Достояние предков мы не вправе растрачивать.
Петр решил вернуть земли «отчичь и дедичь». Государство, имея моря, может уподобиться человеку с свободными и здоровыми легкими. Только придвинувшись к Балтийским берегам, Россия могла вздохнуть свободно, только увидя из своего «окна» ширь моря, она могла с радостными надеждами взирать на будущее. Граница России у реки Сестры, взятие Выборга (1710 г.), присоединение территории до р. Кюмени (1743 г.) — все это лишь этапы нашего исторического движения к морю, к свободным выходам в Европу.
Осмотрев во время своего путешествия (1697-1698 гг.) пестрый мир западно-европейской культуры, изучив там много полезного, Петр Великий вернулся с твердой решимостью отобрать утраченные земли, приобрести пригодное море и сблизиться при посредстве его с Западом. Заключив союзы с Данией и Польшей, энергичный Петр в тот же день (19 — 30 августа 1700 г.), когда окончена была война с Турцией, объявил войну Швеции. Поводами разрыва выставлены были: во 1-х, многие свейские (шведские) неправды, которые чинились русским подданным; во 2-х, захват Швецией Карелии и Ижорской земли, кои издревле принадлежали России, чего де «не могут и сами шведы отрещи»; в 3-х, враждебность шведской короны к России и пр. Действительные же причины войны скрывались глубоко в прошлой нашей истории и стали проникать даже в сознание народа, который в своей песне уже говорил, что царь Петр заприметил «море без конца», и что жить у воды «способнее».