Столь же благоприятным оказалось и влияние железной дороги, проложенной от Гельсингфорса до Тавастгуса. Железнодорожный путь связал здесь бассейн озера Пейяне с Финским заливом и главным городом края. Открытие движения состоялось в марте 1862 г.
Еще более пользы принесла Финляндии работа Уно Сигнеуса. Он преобразовал народную школу. Новая система школьного образования вырабатывалась долго и упорно в разнообразных учреждениях. На помощь столь важному делу призвано было само общество. Оно оповещалось о ходе работ путем печати. Результатом пересмотра всего школьного дела явился новый устав, над созданием и применением которого на практике более других потрудился Уно Сигнеус.
Одновременно с этими работами не прекращались хлопоты о сейме. Много препятствий встретилось на этом пути. Прежде всего: вновь забунтовала Польша. Польские волнения не прошли совершенно бесследно в Финляндии. Русские люди сплотились в Империи вокруг своего Государя и сказали ему: «Наше право на Царство Польское есть крепкое право: оно куплено русской кровью». С разных концов России стали поступать адресы к Императору. Они показали, что общественное мнение в польском вопросе было на стороне русского правительства, а не мятежных поляков. Финляндцы отказались от выражения своих чувств во всеподданнейшем адресе. Кое-где в печати, хотя и в малых размерах, но высказано было сочувствие к восставшей Польше.
Все ожидали, что восстание в Польше может повести к войне с некоторыми европейскими государствами. Финляндцы, опасаясь, что во время этой войны может пострадать их торговый флот, плавающий под русским флагом, стали хлопотать о предоставлении их судам особого торгового флага, дабы тем ясно отделить их от русских судов.
Тогда же финляндцы хлопотали о предоставлении им возможности иметь своих консулов в некоторых иностранных торговых городах.
Одновременно финляндцы стали обсуждать в своей печати вопрос о нейтралитете их края во время предстоящей войны. Финляндцы находили, что их родину следовало поставить в такое же особое положение, в каком находятся Бельгия и Швейцария. Все это делалось финляндцами из желания не пострадать во время войны России с иностранными державами; финны крайне своеобразно находили несправедливым обрушивать на них какую бы то ни было долю общих военных бедствий, несмотря на то, что они составляли нераздельную часть Российской Империи.
В конце 1863 г. графа Берга на посту генерал-губернатора сменил П. И. Рокасовский, очень образованный человек, но мягкого характера.
В июле 1863 г. Государь вновь посетил Гельсингфорс. Солнце щедро разливало блеск и теплоту. Гавань и город красиво принарядились к приему Высокого Гостя. Искренние приветствия вырывались из тысячи уст. Мир и любовь теснее сближали Монарха с его подданными. Три дня пребывания в Гельсингфорсе и Тавастгусе представляли непрерывную цепь торжеств. Государь уехал из края с наилучшими впечатлениями.
В России одна великая реформа следовала за другой: состоялось освобождение от крепостной зависимости крестьян, положено было начало публичному и гласному суду с провозглашением «правда и милость да царствуют в судах»; введены земские учреждения, самоуправление городов и пр. Крупными и вечными алмазами засияли эти дела в венце Императора Александра II. В программе преобразований не обойдена была и Финляндия. 6 июня 1863 г. состоялось Высочайшее повеление о созыве сейма. И здесь, как и в других многочисленных вопросах того времени, единственным решающим обстоятельством явилось «великодушие гуманного Государя».
2 сентября 1863 г. Государь на пароходе опять прибыл в Гельсингфорс, в сопровождении великих князей и некоторых министров. Посетив университет, Император выразил профессорам надежду, что «они образуют молодых людей, трудолюбивых, верных и преданных, которые, служа своему краю, будут помнить, что они принадлежат к великой семье русских Императоров».
Настал, наконец, день открытия сейма (6 сентября), день, «солнцем которого был Александр II», как выразился местный поэт. Сейм был открыт обширной речью Государя, в которой говорилось о законах, финансах и налогах Финляндии. Император пожелал, чтобы согласие между народом и Монархом послужило залогом будущих благоприятных отношений. Гельсингфорс и, вместе с ним, весь край ликовали. Речь Государя все местные современные писатели признали счастливейшим моментом новой истории Финляндии. Радовались и русские писатели. Русские газеты также приветствовали сейм, как радостное для России событие. Сейм признавали знаменательным потому, что он наглядно показывал, чем могли пользоваться народы под русским скипетром, когда они ведут себя смирно и развиваются не в духе вражды и ненависти к России. И. С. Аксаков восклицал: «Наконец, в Финляндии сейм». Россия искренно сочувствовала успеху Финляндии.