Все помыслы Н. И. Бобрикова были поэтому направлены к достижению теснейшего единения Финляндии с Россией.
Осуществляя свою программу единения, Н. И. Бобриков водворил русский язык в сенате, увеличил число уроков русского языка в лицеях (гимназиях), учредил первую русскую газету в Финляндии, проектировал железнодорожное соединение постройкой моста через Неву, начал громадную работу по наделению безземельного населения землею и т. п. Он шел к намеченной цели постепенно и последовательно. Главную опору он имел в B. К. Плеве, который в 1899 г. был при зван на пост финляндского министра статс-секретаря. Это назначение обратило на себя всеобщее внимание, так как со времени знаменитого М. М. Сперанского никто из русских не состоял докладчиком финляндских дел. Плеве с честью занимал этот ответственный пост, умно и последовательно отстаивая государственные интересы России.
Финляндские политические деятели остались крайне недовольны работой Бобрикова и принялись противодействовать ему.
Они апеллировали к Европе, к той Европе, которая усилиями Наполеона I водворила французский язык в самых отдаленных уголках Бретани, Эльзаса и Прованса, которая в Англии требовала знания английского языка от каждого носящего мундир правительства или крупной компании... Новая русская газета бойкотировалась финляндцами и замалчивалась, чем они показывали, что не хотели даже духовного сближения с великой русской народностью. Мало-помалу финляндские политические деятели остановились на идее пассивного сопротивления всем русским требованиям и желаниям. Когда проведен был новый устав о воинской повинности, коноводы пассивного сопротивления стали подговаривать новобранцев не являться к призыву. Политика занесена была даже в стены храма. Для агитации, с целью вызвать сочувствие Запада к Финляндии, было организовано особое бюро печати. Появились подпольные издания. Короче — все средства для борьбы с представителем русского правительства Н. И. Бобриковым признавались желательными.
Усилившаяся враждебная по отношению к России пропаганда побудила Н. И. Бобрикова озаботиться упразднением финских армейских стрелковых батальонов. Получив после 1901 г. на это Высочайшее разрешение, он быстро расформировал их.
Особенное недовольство высказали финляндские политики при появлении положения 3 февраля 1899 г., которым устанавливался новый порядок издания законов, касавшихся как Финляндии, так и России. Такой порядок ранее не был указан и естественно, что его должна была установить Верховная Власть при посредстве центрального учреждения Империи, Точно также вполне нормальным представлялось новое требование, чтобы по законам, затрагивающим интересы всей Империи, провинциальный сейм Финляндии имел лишь совещательный голос.
Тем не менее, местные руководители оппозиции усмотрели в законе 3 февраля посягательство на весь общественный и политический строй Финляндии, нарушение их местных основных законов, даже попирание высшей справедливости. Сколько ни пыталось наше правительство образумить финляндскую оппозицию и разъяснить истинный смысл и значение закона 3 февраля, изданного в полном соответствии с началами государственного права, — ничто не помогло. Агитация и недовольство в крае росли. Закон самовольно объявили недействительным в Финляндии. Правительству пришлось прибегнуть к мерам строгости и даже временно выслать заграницу некоторых особенно беспокойных лиц.
В это время неожиданно вспыхнула японская война (1904 г.). Недовольные элементы на окраине ожили и удвоили свою антиправительственную работу. Н. И. Бобриков стоял непоколебимо среди разбушевавшихся мутных волн. Его настойчивость и последовательность были изумительны. Послышались угрозы по его адресу. Анонимные письма предупреждали его об опасности. 3 июня 1904 г. его подстерег в стенах сената убийца и гнусно покончил с ним из-за угла. Н. И. Бобриков обладал большим умом и редким сердцем. Крамольники опасались поэтому, что он увлечет за собой финский народ и порешили прибегнуть к револьверной расправе. Вскоре вслед за Бобриковым от руки убийцы пал и В. К. Плеве.