- Докладывать, - буркнул начштаба, - и готовиться подписки давать. О неразглашении.
- А по существу вопроса предложения есть? - с иронией посмотрел на него комполка.
- Представление писать. На орден, - подал голос комиссар. - Всё же одиннадцать сбитых за один вылет... - он покрутил шеей, после чего расстегнул воротник гимнастёрки и потянулся за папиросой. Батальонный комиссар Швырович постоянно носил при себе полный портсигар и охотно угощал сослуживцев, однако же сам курил крайне редко. - Да и сфотографировать для дивизионной многотиражки не помешает.
- Ну, Семён Василич, ты и сказанул! - фыркнул начштаба. - Ты представляешь, как это выглядеть-то будет?
Комиссар прикурил, глубоко затянулся, выдохнул дым и только потом ответил:
- Нормально будет выглядеть, Михал Филимоныч. Попросим его наш лётный шлем надеть и сфотографируем.
- А ну как откажет? - не сдавался Фартовый.
- А ну как согласится? Не попробуем -- не узнаем, товарищ подполковник. А такой пример людям нужен. Обстановка сейчас -- сами знаете.
Все помолчали, потом Рогозов кашлянул:
- Об обстановке. Ты, Семён Василич, узнай, кто у Дёминых сегодня во втором звене левым ведомым шёл. Стрелка, если по уму, тоже поощрить надо. Таки того "мессера" он зацепил.
- Ну, зацепил -- не сбил, - покачал головой Швырович. - Вот если б сбил...
- Если б сбил, написали бы представление, а так -- ты его своей властью поощришь как-нибудь. Комиссарской. Всё людям приятно будет, - стоял на своём комполка. - Сам же видишь, в каком они состоянии.
- Да вижу... - вздохнул комиссар.
- Вот и хорошо! - улыбнулся Рогозов. - А заодно, когда Коропец появится, намордничек на него надень. По партийной линии. А то начнёт бдительность проявлять...
Комиссар с начштаба задумчиво покивали. Начальник Особого отдела полка лейтенант госбезопасности Феоктист Апполинарьевич Коропец был человеком весьма достойным, но однако же несколько своеобразным. Обычно не склонный к проявлению дурного служебного рвения вроде поиска крамолы там, где её нет, он страшно обижался, если узнавал что-либо не самым первым или хотя бы одним из первых. Обидевшись же, был способен... на не совсем адекватные поступки. О которых потом жалел. Но это полбеды. Другая же её половина заключалась в том, что удержать Коропца от таких выходок было делом почти нереальным. Командование полка переставало являться для обиженного особиста авторитетом и рисковало само оказаться обвинённым в троцкизме, уклонизме, саботаже и работе на парагвайскую разведку. Увы. И единственным, к кому раздухарившийся Феоктист Апполинарьевич мог прислушаться, был комиссар полка, но только если выступал в роли не комиссара, а секретаря парторганизации. Потому как партийная дисциплина и совесть большевика стояли у Коропца на втором месте после служебного долга.
А сегодня товарищ лейтенант госбезопасности как на грех укатил с самого утра в Особый отдел дивизии и до сих пор не вернулся...
- В общем, - подвёл Рогозов итог, - чем заняться, вы знаете. Вот и займитесь. А я пока что рапорт писать буду. М-да... Михал Филимоныч! - окликнул он уже шагнувшего к двери начштаба. - Ты бы гостю заправиться предложил. А то вдруг у него с горючкой швах.
Фартовый на секунду задумался, потом решительно кивнул:
- Будет сделано, Василь Семёныч. Сейчас распоряжусь, чтобы БЗ подогнали, - и развернулся, чтобы уходить, но снова был остановлен:
- Товарищ подполковник, вы, когда караульного выставляли, как его инструктировали?
Почуяв неладное, начштаба ринулся к окну и успел увидеть, как упомянутый караульный кубарем отлетает от идущего как ни в чём не бывало гостя...
Инцидент с часовым оптимизма не прибавил. Чем бы ни был вызван. Впрочем, компьютер, проанализировав мимику прибежавшего Правого, утверждал, что всё произошло случайно -- солдата просто неправильно проинструктировали. Что ж, возможно. В конце концов армейский бардак был таковым и в Империи. Но вот уровень подготовки этого часового...
Даже в обычных подразделениях имперской пехоты даже повара и полевые медики умели больше. Даже если они из резервистов. Этот же...
Нет, аборигены Шиссу в общем-то нравились -- было в них что-то такое... этакое. Но вот их отсталости даже по местным меркам это не отменяло. И часовой -- мелочь. Намного хуже было отсутствие у этого аэродрома ПВО. Вообще. Во всяком случае Хоргах не заметил ничего, что хотя бы отдалённо напоминало наземные средства противодействия авиации.
Конечно, их могли хорошо замаскировать. Настолько хорошо, что Шисс не смог разглядеть. При всём его боевом опыте...
Н-да... Слабо верилось. А если быть честным с самим собой, то вообще. В смысле, не верилось. Особенно учитывая свежие воронки по всему полю. Не сами же местные их вырыли?..
Наблюдая на обзорном экране, как к укрытию подъезжает очередной образец здешней наземной техники -- на этот раз, судя по большой цистерне вместо кузова, заправщик -- Хор испытал неприятное чувство беспомощности. Как бы хорошо он ни относился к местным обитателям, помочь им сможет очень немногим. Даже если бы не было запрета на передачу информации, не соответствующей уровню развития местной цивилизации. Прежде всего -- из-за почти полной бесполезности такой информации. Например, нарисует он им схему импульсника. Возможно, даже разыщет в архиве полный перечень элементов с их характеристиками. Дальше что? Где они эти элементы брать будут? Как драконы -- из воздуха доставать?..
Вздохнув, Шисс уже второй раз за этот день отдал приказ на открытие кабины и полез наружу -- заправщик подъехал, и вылезший из кабины абориген в замызганном комбинезоне растерянно оглядывался, не зная, к кому обращаться.
"И как этого кого найти", - мысленно хмыкнул Хоргах, проходя мимо шарахнувшегося в сторону часового. В Империи давно забыли, что такое фонари, колпаки и прочие остекления на боевых машинах. Экипаж сидит в бронированных капсулах. И катапультируется в случае чего именно капсула. И уже в воздухе, стабилизировавшись, раскрывается, выпуская из себя кресло вместе с человеком. Или, наоборот, человека вместе с креслом...
Заметив Хора, приехавший абориген обрадовался и рванулся к нему, на ходу поднося руку к голове и что-то тараторя. Потом сообразил, что чужак на здешнем языке не говорит (наверняка это уже всему аэродрому известно). И погрустнел: приказать-то начальство приказало, а вот как исполнять?..
Не став его мучить, Шисс кивком ответил на приветствие и подошёл к цистерне. В нос ударил резкий запах какой-то химии. Насколько Хоргах помнил пояснения Маргида, помимо воды подходила любая другая способная гореть жидкость с достаточно малой вязкостью. Всё, что требовалось для перехода на новый вид топлива -- залить некоторое количество в анализатор, после чего приказать компьютеру произвести перенастройку двигателя. Но прежде всего -- слить остатки другого топлива. В данном случае -- около восьми тонн воды. Представив, как после этого станет выглядеть пол в укрытии, и подумав, что в следующий раз могут привезти топливо с несколько иными свойствами, Хор повернулся к заправщику и решительно покачал головой: не подходит. Лучше уж в самом деле из лужи заправляться. Да и не планировалось в ближайшее время использование прямоточников -- антигравов хватает.
Абориген, получив отказ, немного потоптался в нерешительности, потом поднёс руку к голове, влез в кабину и уехал. Шисс же постоял, глядя вслед удаляющемуся заправщику и раздумывая, не прогуляться ли по окрестностям, решил, что для проявления любопытства время пока не настало, и вернулся в машину. В архиве бортового компьютера кроме разного рода сведений на все случаи жизни (например, как изготовить простейшее оружие из камня или построить печь для выплавки металлов) имелось большое количество развлекательных материалов.