Что касается Европы, то весьма сомнительно ее желание организовать международные отношения с целью поддержания мира. Идея Лиги наций была предложена американским президентом Вильсоном и поддерживалась в первую очередь Соединенными Штатами, которые так и не выработали никаких отчетливых идей в международных делах, не считая доктрины Монро, защищавшей Новый Свет от европейского вмешательства. И вдруг эту страну призвали к решению огромных проблем современности, несмотря на ее полную к этому неспособность. Американцы по своей природе — сторонники прочного мира во всем мире, однако с этим связано традиционное недоверие к европейской политике и привычка не ввязываться в дела Старого Света. Америка только-только начала вырабатывать свое собственное понимание мировых проблем, когда подводная война немцев втянула ее в конфликт на стороне Антанты. План президента Вильсона по созданию Лиги наций был попыткой чисто американского решения, опасного и поверхностного. Но в Европе его приняли как вполне зрелое понимание международной ситуации. В 1918—1919 гг. человечество настолько устало от войны, что было готово на все, лишь бы воспрепятствовать ее повторению, но ни одно правительство не хотело ради этого хотя бы на йоту поступиться своим суверенитетом. Публичные речи президента Вильсона, предлагавшего создать Всемирную Лигу наций, какое-то время казались призывом к народам через головы правительств и принимались с колоссальным энтузиазмом. К несчастью, Вильсону приходилось иметь дело не с народами, а с правительствами; он был человеком, способным на потрясающие прозрения, но в практической политике оставался ограниченным и эгоистичным, и поднятая им волна всеобщего воодушевления бесследно рассеялась.
Когда президент явился в Европу, она была подобна мягкой глине, ждущей руки мастера. Никогда прежде народы не были так готовы следовать за новым Моисеем к земле обетованной, где запрещены войны. Именно Вильсон представлялся великим вождем. Во Франции перед ним преклонялись с благоговением и любовью. Руководители парижских рабочих говорили мне, что, увидев его, проливали слезы, а их товарищи готовы были пройти огонь и воду ради осуществления его благородных замыслов. Для трудящихся Италии имя Вильсона было гласом небесным, призывающим к обновлению мира. Немцам он казался единственным якорем спасения. <…> Не только в Германии, но и в Австрии Вильсон прославился как спаситель, и одно упоминание его имени было бальзамом для страждущих…
(3.-Дж. Диллон. Мирная конференция. 1919).Президент Вильсон всюду пробудил великие надежды. И вот результат: мучительная и прискорбная история разочарования в нем и в Лиге наций, оказавшейся слабой и никчемной. Вильсон был велик в своих мечтах и беспомощен в делах. Америка отреклась от деяний своего президента и не вступила в Лигу, созданную им для европейцев. Американский народ осознал излишнюю поспешность ее появления на совершенно неподготовленной почве. Да и в самой Европе понимали, что Америка ничем не способна помочь Старому Свету в его бедственном положении. Родившаяся раньше срока и искалеченная при родах, Лига наций, с ее громоздким и недееспособным устройством и слабыми силами, стала серьезным препятствием на пути эффективной реорганизации международных отношений. Все было бы проще, если бы она вообще не существовала. Однако вспышка энтузиазма во всем мире в ответ на план Вильсона, готовность людей всей земли (в отличие от правительств) предотвратить новые войны — все это должно остаться в истории как выдающееся явление. За близорукими правительствами, которые лишь разделяют страны и плохо управляют ими, существует и растет реальная сила, стремящаяся к единству человечества.